Ровно 80 лет назад, 25 февраля 1941 года в Нидерландах началась Февральская стачка. Без сомнения этот эпизод — один из наиболее героических в голландской истории. Февральская стачка стала первым публичным протестом против нацистов в оккупированной Европе, и единственным массовым протестом против депортации евреев, организованным на классовой основе.
Начавшись в Амстердаме, стачка распространилась и на другие голландские города. Общее число ее участников оценивалось в 300 000 человек. В истории классовой борьбы Нидерландов она занимает важнейшее место.
Период оккупации
Нидерланды капитулировали перед нацистской Германии в мае 1940 года. Голландский правящий класс не был подготовлен к сопротивлению. Наземная армия его была чрезвычайно устаревшей. Голландский империализм во многом опирался на эксплуатацию Индонезии средствами своего флота, придерживаясь политики «нейтралитета» на европейском континенте, балансируя между Германией и Великобританией. После прихода Гитлера к власти в 1933 году он воспринимался как «дружественный глава государства». Беженцы из нацистской Германии из числа евреев, социалистов или коммунистов регулярно отсылались назад или арестовывались. В феврале 1940 года революционно-социалистический лидер Аб Менист отбыл двухнедельное заключение за оскорбление «дружественного главу государства Гитлера».
В конечном итоге это ни на что не повлияло, межимпериалистические противоречия Германии и Великобритании привели к войне, в которой первая стремилась заполучить контроль над побережьем Северного моря. Это подразумевало вторжение в Нидерланды, в ходе которого Германия прибегла ко всевозможным зверствам, таким как, например, бомбардировка Роттердама.
Чтобы заполучить на свою сторону население оккупированной страны, нацистская Германия следовала политике «разделяй и властвуй». Голландцы нарекались «арийским народом», тогда как евреи рассматривались как «кочевой народ». Здесь нужно указать, что антисемитизм существовал в Нидерландах ранее, и находился на подъеме в 1930-ых, когда реакционные силы пытались настроить местное население против еврейских беженцев из Германии. Нацисты, однако, возвели его на новый уровень. Евреев увольняли из государственного сектора, запрещали им занимать правительственные посты, заставляли их регистрировать свою национальную принадлежность.
НСБ
НСБ (голландское движение национал-социалистов) использовалось нацистами для содействия их делам. Эта фашистская организация имела немалое членство в 1930-ых, но обладала значительно меньшей силой, чем НСДАП в Германии в годы перед взятием власти. Количество его членов даже уменьшилось за несколько лет до оккупации Нидерландов. Имея за собой поддержку оккупационных сил, НСБ стала действовать уверенней и ее отделение для уличных драк (Weerbaarheidsafdeling — «Отряды сопротивления») начала нападки на евреев и политических оппонентов слева.
Различные антиеврейские акции проводились WA в крупных городах. Происходили нападения на еврейские магазины, на кафе, где отказывались выставлять вывеску «евреям вход запрещен» и т. д. Наряду с присутствием антисемитизма в Нидерландах, в стране существовала также и социалистическо-коммунистическая традиция солидарности. Евреями были несколько лидеров Социал-демократической рабочей партии (SDAP), предшественницы Партии Труда, а также Коммунистической партии Нидерландов (CPN). Данная традиция выражалась в спонтанном выражении солидарности с еврейским населением со стороны нееврейского рабочего класса. К примеру, после нападения WA на еврейские лавки в районе Шильдершвейк в Гааге, местный рабочий класс вышел на улицы давая ответ в виде контратаки на магазины, принадлежащие членам НСБ.
В конечном итоге это вылилось в серию уличных битв между WA, с одной стороны, и еврейскими группами самообороны, и их сторонниками-неевреями, с другой. Кульминацией стало крупное столкновение 11 февраля 1941 года на площади Ватерлоо в Амстердаме, где видный член WA Хендрик Кут был тяжело ранен. Через три дня он скончался от полученных травм. Это стало сигналом к усилению репрессий со стороны немецких оккупационных сил. В результате еврейский квартал был оцеплен.
Неделю спустя Grüne Polizei (немецкая полиция) вторглась в магазин мороженого на юге Амстердама, которым управляли два немецких еврея, и который отряд еврейской самообороны использовал как место встреч. В завязавшейся драке несколько сотрудников полиции были ранены. Месть за эту и другие битвы пришлась на выходные 22–23 февраля, когда немцы инициировали масштабный погром.
На площади Йонаса Даниэля Мейерплейна при помощи Sicherheitsdienst (германская разведслужба) были насильно собраны 427 мужчин-евреев, после издевательств их увели. Большинство из них в конечном итоге погибнет в концентрационном лагере Маутхаузен в Австрии. Поскольку это был рынок и на нем присутствовало много неевреев, это вызвало потрясение среди рабочего класса Амстердама.
Подготовка стачки
Хотя фашистский оккупационный режим был настроен категорически против любых забастовок, Февральская забастовка не стала первой в период оккупации. В разных местах уже проводились забастовки в ходе программ принудительного труда, против увеличения рабочего дня или за повышение пособий по безработице. Кроме того, на верфях в Северном Амстердаме произошли волнения, когда было объявлено, что некоторые рабочие будут отобраны случайным образом для работ в Германии. Это привело к забастовке 17 февраля. КПН готовилась превратить этот гнев во всеобщую стачку, но немецкие оккупанты отказались от своих планов, поэтому запланированная на 18-е число стачка была отменена.
Однако боевой настрой сохранялся и был усилен событиями 22-23 февраля. На следующий день, 24 февраля, КПН провела митинг под открытым небом на Нордермаркт, чтобы обсудить всеобщую забастовку, на которой присутствовали многие их рядовые члены, работающие на муниципалитет Амстердама. Было решено, что муниципальные работники объявят забастовку на следующий день, а 26-го — всеобщую. В ту же ночь было отпечатано воззвание со знаменитыми словами «Стачка, Стачка, Стачка!», которое на следующий день партийные кадры раздали рабочим.
Утром 25-го числа перестали работать водители трамвая, днем — работники других коммунальных служб. Активисты КПН вышли на пристань, чтобы привлечь к забастовке судостроителей, и те направились в центр, чтобы включить в стачку других городских работников.
26-го забастовка продолжила свое дальнейшее распространение, в особенности в частном секторе. Женщины-работницы сыграли важную роль в распространении ее на швейные мастерские. Даже школьники отказались ходить на уроки и покинули школы. Забастовка не ограничилась Амстердамом: она распространилась на другие города и регионы: Харлем, Велсен, Заанстрик, Весп, Бюссюм, Мейден, Хилверсюм и Утрехт.
После того, как эффект внезапности прошел, репрессии начались уже днем 25-го числа. Фашистский режим открыл стрельбу, чтобы прекратить забастовку, в результате чего девять человек погибли и 24 получили серьезные ранения. Первоначально репрессии проводились в основном Grüne Polizei, так как рядовым немецким солдатам меньше доверяли столь широкомасштабные репрессии против гражданского населения.
Хотя забастовка не смогла остановить дальнейшие депортации, она стала большим ударом для нацистов. Политика «разделяй и властвуй», направленная на противопоставление «германских голландцев» еврейскому населению, не сработала. Февральская стачка показала огромную солидарность голландских рабочих с еврейским населением. Это означало, что оккупацию пришлось проводить с усилением репрессий, и многим стала ясна истинная природа фашистского режима. Первые расстрелы коммунистических активистов произошли в марте. В последующие несколько месяцев после забастовки были арестованы сотни коммунистов.
Попытка присвоения
Февральская забастовка стала результатом солидарности трудящихся Амстердама и других городов с еврейским населением. Важнейшую роль здесь сыграли рядовые члены КПН. Чуть меньшую роль сыграл Фронт Маркса-Ленина-Люксембург, подпольное продолжение Революционной социалистической рабочей партии во главе с Хенком Сневлитом (который сотрудничал ранее с Четвертым интернационалом в течение нескольких лет). Кроме того, на забастовку мобилизовалось множество других социалистических и беспартийных рабочих. Это была последняя всеобщая забастовка в Нидерландах и единственная всеобщая забастовка против депортации еврейского населения во время Второй мировой войны. Она стала ярким примером классового антирасистского сопротивления.
Однако после окончания войны правящий класс Нидерландов представил эту стачку как акт «национального сопротивления» голландского народа. Множество раз на соответствующих днях памяти выступали королева или король Голландии. Роль КПН скрывалась в период холодной войны, и ее членам даже не разрешали присутствовать на памятных мероприятиях вплоть до 1968 года.
Однако роль голландского правящего класса, королевской семьи и правительства, уехавшего в изгнание в Лондоне, крайне негативно сказалась на еврейском населении. Главным образом правящий класс был озабочен защитой своих интересов. Часть голландского правящего класса хотела подчиниться оккупационным силам. В конце концов, их капиталам ничего, кроме подчинения военным интересам Германии, не угрожало. Другая часть видела свое спасение в сотрудничестве с союзниками, а третья часть не определилась и хотела оппортунистически следовать за победителями в войне. После своего бегства в Англию королевская семья и правительство в изгнании сначала вступили в секретные переговоры с немцами, но в итоге выбрали сторону союзников. Со стороны Англии была предпринята попытка подчинить себе большинство бойцов голландского Сопротивления, чтобы это отвечало интересам союзников.
Однако предотвращение преследований евреев никогда не было их целью. Главный инспектор голландских железных дорог будучи членом буржуазного Сопротивления, поддерживал контакт с правительством в изгнании и несколько раз спрашивал, что делать с высылкой евреев на поездах в Германию. Ответ из Лондона был следующий: «Ничего! Продолжайте!» — забастовка железнодорожников была бы вредна для экономики (читай: интересы голландских капиталистов).
Из этого ясно, что правящий класс по большей части не сделал ничего, чтобы помешать депортации евреев, в то время как рабочий класс рисковал своими жизнями, участвуя в стачке. Мы никогда не должны забывать эту часть истории, необходимо защищать ее от всяких отбеливаний во имя «национального единства», когда король посещает мероприятия памяти и т.д.
После стачки
После Февральской стачки фашистские оккупационные силы усилили репрессии. Как показала совместная борьба низов, тактика «разделяй и властвуй» не сработала. Истинная природа фашизма была разоблачена, и поддержка нацистов среди голландского населения упала еще больше.
КПН сыграла главную роль в забастовке, в основном из-за давления рядовых партийцев. Произошло это несмотря на ошибочный курс сталинского руководства. После пакта Сталина-Гитлера 1939 года Москва проводила линию, согласно которой Великобритания и союзники являлись главным злом, вместо того, чтобы обращать внимание на оба империалистических лагеря. Однако, поскольку Компартия была объявлена вне закона, эмпирическим путем она начала подпольную работу и сопротивление антиеврейским мерам (некоторые из ведущих лидеров партии сами были евреями). Февральская стачка повысила роль партии в Сопротивлении и привела к усилению репрессий против нее..
С вторжением Гитлера в СССР, линия партии была изменена сверху. Теперь было необходимо бороться с нацистской Германией до конца. Происходить это должно было в рамках политики Антифашистского народного фронта, когда коммунистов принуждали объединяться со всеми другими «антифашистскими» силами, включая союзников. Это была не независимая классовая политика, а фактическая поддержка одного из империалистических лагерей и части капиталистического класса. Подобная политика отражала интересы советской бюрократии. В конкретной голландской ситуации это подразумевало сотрудничество с организациями буржуазного Сопротивления в рамках Совета сопротивления.
Конечно, такая ошибочная политика руководства нисколько не умаляет героизма активистов КПН, участвовавших в Сопротивлении. Популярность КПН росла в годы войны, что стало очевидным после освобождения Нидерландов союзными войсками. После поражения нацистов и даже ранее по Западной Европе прокатилась революционная волна. Однако сталинистское руководство коммунистических партий слило ее в «правительства национального единства», где членам коммунистических партий достались посты министров в Италии, Франции, Бельгии и даже в Люксембурге. Почти то же самое произошло и в Нидерландах в 1946 году. Коммунистическая газета De Waarheid была самой крупной газетой в Нидерландах. КПН выиграла муниципальные выборы в Амстердаме в 1946 году и присоединилась к местному правительству. Лидер партии Поль де Гроот обсуждал вхождение в правительство национального единства, но переговоры прервались из-за споров о количестве министров со стороны КПН.
Таким образом, Компартия использовалась для того, чтобы направить революционную инициативу масс в безопасное русло, что привело к «контрреволюции в демократической форме». Благодаря этому предательству и последующей помощи Маршалла капитализм был спасен в Западной Европе. Четвертый интернационал, основанный Львом Троцким в 1938 году, была слишком мал, чтобы играть ведущую роль. Это означало, что революционный импульс был утерян и не мог появится в Западной Европе вплоть до конца 1960-х годов.
Наследие
Февральская стачка — один из центральных эпизодов классовой борьбы в Нидерландах, и именно по этой причине его следует помнить. Необходимо оградить наследие этой всеобщей стачки от когтей правящего класса и его посылов о «национальном единстве».
Наряду с акциями солидарности меньшего масштаба демонстрируется, как расизму и фашизму можно и нужно противостоять, действуя на классовой основе. Тактика «разделяй и властвуй» была подорвана тогда солидарностью рабочего класса с еврейским населением. Конечно, в настоящее время ситуация совершенно иная, но мы наблюдаем рост правых демагогических партий и усиление агрессии со стороны небольших фашистских группировок в Европе. Пусть Февральская стачка станет напоминанием рабочему движению о том, что его задача — объединить рабочих и безработных всех национальностей против расизма и что объединение на классовой основе действительно возможно.
Zowi Milanovi