В 1941 году администрация Рузвельта начала один из самых важных политических процессов в истории Соединенных Штатов, когда она обвинила 29 членов Социалистической рабочей партии (СРП/SWP) в подстрекательстве к мятежу и заговоре с целью насильственного свержения правительства. Агенты ФБР провели рейд в офисах партии в Миннеаполисе 27 июня, и вскоре после этого прокуратура Штатов созвала коллегию присяжных-заседателей («большое жюри») с целью выдвижения уголовных обвинений. 27 октября начался процесс в федеральном суде США. Разбирательство продлилось более месяца.
Во время судебного процесса Социалистическая рабочая партия была политически связана с Четвертым Интернационалом. Процесс против СРП был тесно связан с подготовкой администрации Рузвельта ко вступлению в мировую войну. Но что еще важнее, во многом именно этот процесс стал частью «обкатки» инструментов антикоммунистических репрессий, которые в дальнейшем неоднократно использовала американская буржуазия.
Подсудимые использовали судебные заседания чтобы представить миру принципы партии. Они защищали оппозицию СРП империалистической войне и опровергали попытки обвинения представить социалистическую революцию как заговорщический государственный переворот. Они вели себя мужественно и принципиально в то время. Над их головами висели угрозы тюремных сроков. СРП опубликовала стенограмму судебного заседания национального секретаря СРП Джеймса Кэннона в брошюре «Социализм на суде» (Socialism on trial) 1942 года.
В основу данного материала положена работа профессора Хантер-колледжа Донны Хаверти-Стеки «Суд над троцкистами: свобода слова и политические преследования со времен Рузвельта» (New York University Press, 2016), а также архивные материалы предоставленные товарищами Хамидом Али-Заде (европейский отдел международного секретариата ММТ) и Джоном Питерсоном (ММТ-США).
Книга Хаверти-Стеки предоставляет массу информации о степени проникновения агентов и информаторов ФБР в троцкистское движение. Она описывает дискуссии, происходящие в администрации Рузвельта во время подготовки первого судебного преследования за подстрекательство к мятежу в мирное время после принятия Закона об иностранцах и подстрекательстве от 1798 года. Также она демонстрирует прецедентную роль этого дела в закладке основы для дальнейших антикоммунистических процессов в 1940-х и 1950-х годах.
Обвиняемые
Социалистическая рабочая партия в 1930-1940-е гг. была крупной силой среди американских левых. Это было результатом не только руководства ею ключевыми забастовками в 1930-е годы, но и ее отождествлением с политическими концепциями Льва Троцкого. Его статус как лидера Октябрьской революции 1917 года наряду с Лениным, непримиримого противника сталинского перерождения Советского Союза сделал Троцкого, даже в изгнании, важным лицом в мировой политике. Даже после его убийства в августе 1940 года его враги среди сталинистов, фашистов и «демократических» империалистов опасались влияния идей Троцкого. В первую очередь среди тех, кто относится к последней категории, было правительство США под руководством президента Франклина Делано Рузвельта.
Среди 29 обвиняемых было две группы: политическое руководство партии, базировавшееся в федеральной штаб-квартире СРП в Нью-Йорке, и представители СРП в Миннеаполисе, которые занимали руководящие должности в региональном отделении профсоюза грузоперевозчиков Local 544.
Первая группа обвиняемых состояла из давних лидеров СРП, профессиональных революционеров, чьи убеждения были сформированы в ходе классовой борьбы в начале 20 века.
Первым среди этих обвиняемых был Джеймс Кэннон, национальный секретарь СРП и первопроходец троцкизма в Соединенных Штатах. Кэннон родился в 1890 году в Роуздейле (Канзас), и ознакомился с критикой Троцким сталинской политики во время посещения Шестого Конгресса Коммунистического Интернационала, проходившего в Москве в 1928 году. Вернувшись в Соединенные Штаты, он заявил о своем согласии с Троцким. Изгнанный из Коммунистической партии, он основал американскую секцию Левой оппозиции и установил контакты с Троцким.
Феликс Морроу, родившийся в 1906 году в Нью-Йорке, был членом политического комитета СРП и революционным журналистом, писавшим для партийной прессы. Его уважали как автора книги «Революция и контрреволюция в Испании». На суде обвинение подчеркнуло позицию Морроу в редакции Fourth International, теоретического журнала партии.
Альберт Гольдман, еще одна ведущая фигура СРП, эмигрировал в Соединенные Штаты из Беларуси в возрасте семи лет в 1904 году. Гольдман был наиболее известен тем, что работал адвокатом Льва Троцкого на слушаниях следственной комиссии Дьюи по сталинским показательным процессам в 1937 году. Администрация Рузвельта требовала предъявления обвинения этим трем людям, потому что их политическая и, в случае Кэннона и Гольдмана, личная связь была ключевой составляющей для установления, в соответствии с законом, заговора с целью свержения правительства.
Вторая группа обвиняемых находилась в руководстве СРП в Миннеаполисе, где партийное руководство профсоюза грузоперевозчиков превратило троцкистское движение в заметную политическую силу, пользующуюся уважением тысяч рабочих. Многие из обвиняемых-троцкистов лично возглавили всеобщую забастовку дальнобойщиков 1934 года в городах-побратимах и вели агитацию в профсоюзах в штатах Среднего Запада.
Хаверти-Стеки описывает историю коммунистического движения в этом регионе, отмечая что Миннеаполис стал центром поддержки левой оппозиции после того как сталинисты исключили троцкистов из партии в 1928 году: «Вместе с [Кэнноном] последовали другие будущие обвиняемые по Акту Смита в Миннеаполисе, в том числе Винсент Данн, Карл Скоглунд и Оскар Кувер».
В годы, последовавшие за всеобщей забастовкой, национальный профсоюз перевозчиков под руководством близкого доверенного лица Рузвельта, Дэниеля Тобина, безуспешно стремился очистить Local 544 от троцкистского руководства, используя самую лютую антикоммунистическую пропаганду.
За несколько недель до того, как правительство инициировало судебное преследование, руководство Local 544 было вовлечено в политическую битву за контроль над профсоюзом миннеаполисских грузоперевозчиков. Когда Тобин и федеральное руководство профсоюза предприняли очередную попытку сместить троцкистов с их позиций, отчасти из-за противодействия СРП вступлению США во Вторую мировую войну, тысячи водителей грузовиков проголосовали за выход из Американской федерации труда (AFL) и реассоциацию с Конгрессом промышленных организаций (CIO).
Обвиняемые из Миннеаполиса сыграли ключевую роль в этих событиях. Винсент Данн был одним из них, и к нему присоединились на скамье подсудимых его братья Майлз и Грант. Все трое возглавили всеобщую забастовку. Грант не выдержал психологического давления со стороны обвинения и покончил с собой 4 октября.
Гарри де Боэр, водитель грузовика, был активен во время всеобщей забастовки 1934 и был подстрелен полицией (не смертельно). Ключевой член СРП в Миннеаполисе, он посещал Троцкого в Мехико несколько лет спустя.
Грейс Карлсон была социальным работником и бывшим профессором Миннесотского университета. Выдвигалась в 1940 году в качестве кандидата от партии в Сенат США на антивоенной платформе, набрав более 8 500 голосов.
Джейк Купер, тоже из Миннеаполиса, в 1940 году четыре месяца служил охранником Троцкого в Койоакане.
Фаррелл Доббс, бывший рабочий угольного склада, был назначен национальным секретарем СРП по рабочему движению в 1939 году после организации забастовок сотен тысяч водителей грузовиков на Среднем Западе. Среди других обвиняемых из Миннеаполиса, которые в конечном итоге были осуждены, были Макс Гельдман, Кларенс Хамель, Эмиль Хансен, Карлос Хадсон, Карл Куен, Эдвард Палмквист и Оскар Шенфельд.
В суде обвинение представит доказательства тесной связи нескольких подсудимых с Львом Троцким в Мексике. Визиты Купера, де Боера, Винсента Данна, Кэннона и Доббса в Мексику были представлены как свидетельство антиправительственного заговора, равно как и близость Гольдмана к Троцкому в годы, предшествовавшие суду. Правительство отбирало каждую «специально назначенную жертву» с целью доказать, что между Троцким и предполагаемой подготовкой СРП к социальной революции существовала заговорщическая связь.
Акт Смита
Подсудимым было предъявлено обвинение по двум статьям. Первым из двух обвинений против 29 подсудимых был «незаконный сговор с 18 июля 1938 года и ранее до даты предъявления обвинения [23 июня 1941 года]… с целью насильственного свержения правительства Соединенных Штатов» в нарушение статута времен Гражданской войны («Акт о подстрекательстве к мятежу» 1861 года), написанного для подавления восстания рабовладельцев Юга.
Второе обвинение утверждало, что обвиняемые «умышленно советовали осуществлять неповиновение в вооруженных силах и распространяли литературу с той же целью» и «сознательно и умышленно защищали, подстрекали, советовали и учили необходимости, желательности и уместности насильственного свержения и уничтожения правительства Соединенных Штатов» в нарушение Закона о регистрации иностранцев, также известного как «Акт Смита» по имени автора законопроекта Говарда Смита (представитель Демократической партии от штата Вирджиния).
В своей книге Хаверти-Стеки подробно описывает «предшественников» Закона Смита, от уголовных актов времен первой «красной угрозы» после Первой мировой войны до комитета Палаты представителей 1938 года по расследованию антиамериканской деятельности, учрежденного конгрессменом-демократом из Техаса Мартином Дайесом. Общим знаменателем всех их был ярко-выраженный антикоммунистический и, отчасти, мигрантофобский характер.
Разделы Закона Смита о подстрекательстве к мятежу объявили преступлением пропаганду, написание писем или создание организации с целью свержения правительства США, наказуемое тюремным заключением на срок до 20 лет. Его разделы, касающиеся иммиграции, требовали немедленной регистрации 5 миллионов иммигрантов, 900 000 из которых вскоре были отнесены к категории «враждебных иностранцев», подлежащих интернированию или немедленной депортации. Тот же закон, который применялся против социалистов и коммунистов, также использовался для интернирования 120 000 американцев японского происхождения на Западном побережье во время войны. Вопреки устоявшемуся в мейнстримной историографии и поп-документалистике образу Рузвельта как защитника демократических прав, он, как президент США, стоял в самом центре усиления репрессивных полицейских мер в период своего нахождения на посту главы государства.
Коммунистическая партия (КП США/CPUSA), получавшая политические инструкции от Москвы, охотно поддержала преследование троцкистов по закону Смита (позже она поддержала и интернирование американцев японского происхождения). Лидер КП Милтон Ховард поддержал преследование «пятой фашистской колонны» на том основании, что обвиняемые «не заслуживают большей поддержки со стороны рабочих и сторонников национальной безопасности, чем нацисты». Выступая в Миннеаполисе, сталинистский функционер Роберт Майнор заявлял, что администрация Рузвельта должна последовать примеру Москвы во время Большого террора 1937-1938 годов применительно к американским троцкистам.
Принятие акта Смита ознаменовало резкое расширение полномочий государства по надзору за социалистическими группами действующими в Соединенных Штатах. Отмечается, что в 1939 году, «за три дня до того, как Палата представителей направила в Сенат законопроект о регистрации иностранцев 5138, президент Рузвельт издал секретный приказ, предусматривающий осуществлять все внутренние расследования [шпионажа, контрразведки и саботажа] ФБР, Управления военной разведки и Управления военно-морской разведки, с ФБР в качестве центрального координирующего агентства».
Хаверти-Стеки указывает, что еще в 1936 году директор ФБР Эдгар Гувер отправлял Рузвельту отчеты о «внутренних подрывных элементах» в США. В их числе было указано руководство троцкистского движения. На протяжении второй половины 1930-х годов Гувер продолжал оказывать давление на президента, требуя от него усиления надзора, и Рузвельт подписал законопроект 29 июня 1940 года. К тому времени, когда законопроект вступил в силу, проникновение агентов-информаторов ФБР в СРП уже шло полным ходом в течение некоторого времени:
«К концу 1939 года и профсоюз Local 544 в Миннеаполисе, и Социалистическая рабочая партия со штаб-квартирой в Нью-Йорке стали объектами расследований бюро».
Таким образом, одной из функций акта Смита стала легитимация заведомо сомнительных с точки зрения законности действий американских органов внутренней безопасности.
Переход преследований в активную фазу
Пока США активно готовились к вступлению в войну, Рузвельт столкнулся с проблемой “дисциплинирования (читай — подчинения) рабочего класса”, необходимого для ведения войны. В течение предыдущих двух лет сталинская коммунистическая партия Соединенных Штатов Америки (КП США) выступала против участия США в войне в Европе в соответствии с пактом августа 1939 года. Но с вторжением Германии в Советский Союз 22 июня 1941 года КП США перешла от сопротивления вмешательству США в войну к полной поддержке военной кампании администрации Рузвельта. Сталинисты немедленно начали трансформировать свой аппарат в механизм контроля над рабочим классом и проводить в жизнь общенациональную политику запрета забастовок.
Администрация Рузвельта решила привлечь троцкистов к уголовной ответственности 23 июня 1941 года, на следующий день после вторжения Германии в Советский Союз. Когда КП США изменила свою прежнюю позицию и стала провоенной партией, СРП стала самой значительной социалистической антивоенной партией в Соединенных Штатах. Администрация Рузвельта была обеспокоена тем, что оппозиция империалистической войне сделает ее полюсом притяжения антивоенных настроений в американском рабочем классе.
Решение о возбуждении уголовного дела последовало за месяцами интенсивных обсуждений на самом высоком уровне Министерства юстиции и ФБР.
Гувер был одним из первых сторонников судебного преследования. Но для Министерства юстиции и самого Рузвельта судебное преследование было сопряжено с рядом политических рисков. Ведущие должностные лица администрации были обеспокоены тем, что судебное преследование может вызвать широкую оппозицию, спровоцировать резкую радикализацию СРП и оттолкнуть либеральный электорат администрации Рузвельта.
В июне 1941 года Гувер попытался оказать давление на Рузвельта, заявив, что в случае вступления США в войну Социалистическая рабочая партия может осуществить подрывной саботаж в логистике предприятий, связанных с военной промышленностью. В том же месяце прокуроры США Виктор Андерсон и Венделл Бердж заявили о своей поддержке судебного преследования. 12 июня аффилированный с Демократической партией федеральный председатель профсоюза перевозчиков Тобин отправил Рузвельту телеграмму с просьбой о судебном преследовании руководства СРП и активистов профсоюза в Миннеаполисе.
«Тобин утверждал, что троцкисты, которым удалось организовать водителей в центральных штатах, были в состоянии разрушить национальные коммерческие транспортные сети и, воспользовавшись военным кризисом, они могли свергнуть правительство и создать социалистическое государство на территории США».
Автор дает некоторый дополнительный контекст, касающийся телеграммы Тобина:
«Из-за этой телеграммы Тобин был обвинен в запуске цепочки событий, которые привели к аресту двадцати девяти членов SWP и профсоюза Local 544. Во время этих арестов и во время судебного разбирательства защита утверждала, что Тобин потребовал от Рузвельта политической услуги и что президент вмешался во внутренний профсоюзный спор, начав судебное преследование по Акту Смита. Этот аргумент «политической услуги» в той или иной степени сохранился в научной литературе по этому делу и повлиял на широкую общественную память о судебном преследовании СРП. Однако Министерство юстиции уже серьезно рассматривало возможность такого преследования еще в апреле 1941 года, основываясь на расследовании ФБР, проведенном осенью 1940 года»
Таким образом, видно, что задолго до обращения Тобина, государственные ведомства США уже находились в процессе активной подготовки к преследованию руководства и активистов СРП. Оно стало не столько первопричиной, сколько предлогом для развязывания открытых преследований.
Антиправительственный заговор с покойником во главе
Хотя Хаверти-Стеки не акцентирует внимание на этом вопросе в своей книге, протоколы судебного заседания ясно показывают, что позиция стороны обвинения по делу была сосредоточена на установлении связи между обвиняемыми и Львом Троцким. Это стало важнейшим юридическим вопросом, вокруг которого вращалось все дело. Согласно этой теории, Троцкий был архитектором, инструктором и руководителем деятельности СРП в Миннеаполисе и по всей стране. Троцкий занимал настолько важное место в версии стороны обвинения, что он был указан в качестве соучастника на этапе слушаний большого жюри, несмотря на то, что к непосредственному моменту начала судебного процесса он уже был более года мертв.
Прокуроры из Министерства юстиции, понимая, что оправдательный приговор по обоим пунктам вызовет серьезные затруднения для администрации, разработали стратегию, направленную на обеспечение обвинительного приговора. Их линия по доказательству «иностранного заговора» вращалась вокруг демонстрации связи между Троцким и обвиняемыми членами СРП.
Прокуратура искала любые возможные доказательства, свидетельствующие о том, что обвиняемые встречались или переписывались с Троцким или ездили в Мексику.
В первом слове стороны обвинения американские присяжные-поверенные утверждали, что СРП (содержание приводится без изменений):
«…была инструментом, созданным человеком который ушел из жизни в августе 1940 года по имени Лев Троцкий, который на момент своей смерти, находился в изгнании в Мексиканской Республике, и что эта партия была партией Троцкого, или партия была созданной для претворения в жизнь идей, планов и взглядов Льва Троцкого в отношении создания правительства здесь, на Земле, и особенно в том, что касается Соединенных Штатов Америки, и что программа этой партии или идеи, которые были основными в этой партии, представляли взгляды Льва Троцкого и его современника, первого главы Советского Союза, Ленина, и их философия заключалась в том, что они могут достичь решения всех проблем, посредством создания рабочего государства … и что обвиняемые или большая их часть, с ведома всех этих подсудимых здесь, на суде, совершали поездки к Льву Троцкому в Мексику с целью получить его совет и руководство и время от времени участвовать не только в обеспечении личной охраны Льва Троцкого в целях его личной безопасности, но и в других целях, помогая Льву Троцкому и его деятельности, пока он находился на окраине Мехико, в Мексике, до момента его убийства, и что идеи Льва Троцкого являются идеями Социалистической рабочей партии, и, насколько свидетельствуют доказательства по этому делу, всех подсудимых».
Даже единовременный визит к Троцкому в Койоакане расценивался прокурорами как доказательство участия в заговоре. Государственные обвинители были настолько наглы, что адвокат СРП и ответчик Альберт Гольдман выдвинул юридические возражения против чрезмерного использования обвинением визитов членов СРП в Мексику в качестве доказательств. Гольдман утверждал, что правительство пытается создать впечатление, что посещение Троцкого само по себе было заговорщическим актом. Прокурор США Швайнхаут отвечал:
«Я уверен, что адвокату известно, что закон в отношении заговорщической деятельности заключается в том, что заговор может быть совершен не только путем непосредственного совершения незаконного действия, но и путем совершения, например, легальных действий с незаконной целью. Свидетельства уже показали и покажут снова, что эти люди рассматривали Троцкого как своего лидера. Становится важным показать связь обвиняемых лично с Троцким, и тем самым можно показать, какова была природа этой группы».
В частности, обвинение стремилось показать, что Троцкий разработал две «заговорщических» политики СРП — пролетарскую военную политику и Гвардию профсоюзной самообороны.
Пролетарская военная политика была разработана Троцким и доведена до руководства СРП посредством личных встреч и обширной переписки в годы, предшествовавшие убийству Троцкого в августе 1940 года. Она была способом реализации части программы переходных требований, таких как выборность офицеров, создание отрядов рабочей самообороны на предприятиях, контроль профсоюзов за военной подготовкой и т.д. При этом троцкисты вели прямую агитацию за эти требования, вливаясь в ряды вооруженных сил. Совокупность мероприятий связанных с пролетарской военной политикой была направлена на завоевание рабочим классом в перспективе собственного контроля над армией и трансформирование империалистической войны в революционную войну против фашизма.
Так об этом писал Троцкий:
Мы должны понять, что жизнь этого общества, его политика, все будет основываться на войне, поэтому и революционная программа должна быть основана на войне. Мы не можем противостоять факту войны благими пожеланиями; благочестивым пацифизмом. Мы должны занять место на арене, созданной этим обществом. Арена ужасна — это война, — но поскольку мы слабы и неспособны взять судьбы общества в свои руки; поскольку господствующий класс достаточно силен, чтобы навязать нам эту войну, мы обязаны принять эту основу для нашей деятельности.
Предложение о создании Гвардии профсоюзной самообороны было инициировано Троцким в целях защиты рабочих и социалистов от нападений фашистских военизированных организаций, которые обосновались в Миннеаполисе.
Теория обвинения по делу основывалась на демонстрации того: 1) что такие программы существовали и осуществлялись СРП в Миннеаполисе; 2) что они были задуманы Троцким; 3) что предложения Троцкого были переданы СРП через личное общение с несколькими обвиняемыми. Юристы США провели более месяца в суде, используя доказательства, собранные в течение предшествовавших месяцев расследования, для подтверждения каждой связи.
Инфильтрация и слежка: методы получения доказательств
Согласно всплывшим на суде свидетельствам, концу 1940 года ФБР приобрело обширные сведения о деятельности СРП и имело доступ к высокопоставленным информаторам в штаб-квартире партии в Нью-Йорке. Последнее обстоятельство косвенно указывает на то, что ведомство Гувера могло начать внедрение информаторов в число членов партии еще во второй половине 1930-х годов и что целью этого внедрения было получить доступ к внутренней партийной документации, хранившейся в нью-йоркском офисе центрального аппарата партии.
К концу 1939 года ФБР уже плотно нацелилось на СРП в Миннеаполисе и Нью-Йорке. Хотя во многих случаях проникновение и сбор информации все еще были несколько примитивными. Так, например, в апреле 1940 года ФБР прибегло к подкупу уборщика в конференц-центре в Чикаго, где проходил съезд СРП: его задачей было собирать из мусорных баков бумаги которые могли бы дать какую-либо информацию о делегатах партийного съезда.
Еще одним источником информации стала антикоммунистическая группа меньшинства в профсоюзе Local 544. Ее участник, Джеймс Бартлет, стал «звездой» стороны обвинения на судебном процессе и дал обширные обвинительные показания в отношения коммунистических активистов профсоюза.
Что касается инфильтрации СРП информаторами, согласно документам ФБР, она вошла в наиболее обширную и активную стадию со второй половины 1940 года. Материалы ФБР включали отчеты информаторов в Омахе, Канзас-Сити, Сент-Луисе, Миннеаполисе, Сиэтле, Лос-Анджелесе, Миссисипи, Нью-Йорке, Нью-Джерси и других местах, со ссылкой на конфиденциальных осведомителей. Файлы ФБР за 1941 год включают стенограммы собраний отделений партии и списки подписок на партийную прессу. ФБР также получило существенную информацию об иностранных секциях Четвертого Интернационала. Последнее указывает на то, что ФБР смогла добиться внедрения информатора в аппарат секретариата СРП, так только из него было возможно получить подобные сведения. Однако, эта часть скорее всего останется еще долгое время не проясненной, так как ФБР и правительство США строго блюдут секретность персоналий информаторов.
Тут необходимо сделать важное отступление. В 1970-е годы МКЧИ («группа Хили») выпустила документ под названием «Безопасность и Четвертый интернационал», центральным предметом которого было исследование вопроса об инфильтрации СРП и окружения Троцкого враждебными агентами. Как таковой, замысел подобного расследования имел смысл, однако на поверку «Безопасность и Четвертый интернационал» содержит в себе не серьезное исследование темы, а скорее конспирологическую теорию. Центральным лицом в ней является член национального руководства СРП Джозеф Хансен, обвиняемый авторами документа в работе одновременно на ГПУ и ЦРУ и соучастии в организации убийства Троцкого. При этом, помимо указания на известный факт что Хансен не входил в число обвиняемых на судебном процессе 1941 года, доводы авторов документа строятся в значительной степени на обрывочных субъективных свидетельствах и интерпретации отдельных фактов, включающей в себя очень серьезные допущения. При этом, каких-либо твердых документальных свидетельств в пользу версии о сотрудничестве Хансена со спецслужбами не приводится. Если помножить это на контекст происходившего в 1970-е политического конфликта группы Джерри Хили с СРП (в руководство которой Хансен продолжал входить в это время), то становится очевидным, что «Безопасность и Четвертый интернационал» был именно попыткой очернения своих политических оппонентов со стороны МКЧИ, а не серьезным исследованием заявленной темы.
На самом судебном процессе ФБР приложила значительные усилия для сокрытия каких-либо конкретных элементов своей информаторской сети. Хаверти-Стеки указывает на беседу в июне 1941 года между Гувером, ведущим юристом Министерства юстиции Фрэнсисом Биддлом и прокурорами США Швайнхаутом и Берджем. В ходе этого обсуждения юристы Министерства юстиции предложили ФБР разместить своих агентов в штаб-квартире СРП в Нью-Йорке для сбора доказательств в рамках подготовки к судебному разбирательству.
Швайнхаут был первым, кто предложил этот план действий Гуверу. Бердж поддержал Швайнхаута, написав Гуверу в середине июня 1941 года: «Если вы считаете, что есть информация, которая с точки зрения расследования может быть наилучшим образом получена с помощью метода, который вы обсуждали со мной по телефону, вы имеете право приказать начать такое расследование». Основным опасением Гувера было то, что вскрытие персоналий информаторов в глазах американского общества может бросить тень на Бюро и его деятельность в целом. В этом смысле Гувер стремился обеспечить защиту ведомственных интересов ФБР, не поставить его (а значит и себя как руководителя) в уязвимое положение.
Приговор
Итоговым постановлением судья определил оправдать пятерых подсудимых по обоим пунктам за отсутствием доказательств. После 56 часов совещаний присяжные признали остальных 23 подсудимых невиновными в нарушении статута 1861 года о заговоре с целью насильственного свержения правительства. Присяжные признали 18 подсудимых виновными в нарушении акта Смита путем распространения письменных материалов, направленных на то, чтобы вызвать неповиновение в вооруженных силах, либо путем пропаганды свержения правительства силой. 8 декабря 1941 г. 12 подсудимых получили по 1 году и 4 месяца тюремного заключения, а остальные 11 — по году.
В следующем месяце эти 18 человек сдались федеральным властям и начали отбывать наказание. Несмотря на национальную кампанию, которая получила поддержку тысяч рабочих и многих выдающихся интеллектуалов и адвокатов, Рузвельт отказался помиловать подсудимых.
В дальнейшем этот прецедент был использован уже в суде над рукоплескавшими ранее преследованию троцкистов лидерами КП США в 1949-1958 годах. Так американские капиталисты учились бороться против коммунистов.
Марат Вахитов