Первую русскую революцию вспоминают сегодня редко, если не считать занудных академических дискуссий в стареньких кабинетах московских и петербургских вузов. А между тем, события той эпохи охвачены необычайными страстями, человеческой волей и смелостью. Сотни рабочих поднялись на борьбу с вековым самодержавием, не желая мириться со своим скотским положением. Мы вспомним один из эпизодов революции, а именно декабрьское вооружённое восстание в Москве в 1905 году. Тема эта не теряет актуальности, поскольку является ключом к пониманию истории международного рабочего движения, также доказывает разного рода конспирологам, что революции не вершатся по желанию неких тайных заговорщических обществ, что революционные настроения — есть отражение закономерного процесса развития общества, наполненного классовыми противоречиями.
Декабрьский снег должен был стать сказочной порой для московской детворы, готовящейся к новому 1906 году, году надежд, которым, увы, не суждено было сбыться. Да и сам снег покраснел от крови их родителей — участников боёв на Пресне. Несмотря на ликование либеральных деятелей от принятого царским правительством манифеста от 17 октября, многие сознательные фабричные и заводские рабочие интуитивно понимали, что сия мера лишь небольшая уступка или, если так можно выразиться, «подачка» самодержца своим бесправным холопам [1]. Дальнейшие события продемонстрировали одновременно и решимость трудящихся сражаться за демократические преобразования, и политическую слепоту императорских чиновников, искренне считавших, что всякого рода «манифестами» можно разом разрешить рабочий вопрос [2]. Отношение верхов показало, что низы не должны вымаливать у правительства те самые уступки и подачки; низы могут и должны сами завоевывать себе достойную жизнь.
Убийство в октябре социал-демократа Н.Э. Баумана стало громким событием, но вовсе не являлось первопричиной московского восстания. Хотя, безусловно, оно лишь подогрело антиправительственные настроения. 5 декабря в здании реального училища Фидлера собрался первый московский Совет рабочих депутатов, а через два дня Всероссийский железнодорожный союз обратился через газету «Борьба» к рабочим с воззванием о начале всеобщей политической забастовки [3]. Волнения должны были охватить крупнейшие города страны, а также Транссиб, поскольку железнодорожники обещали вернуть русских солдат из Маньчжурии быстрее, чем это сделает правительство. Московские профсоюзы и боевые дружины готовились выступить, рассчитывая на поддержку товарищей из Петербурга. Однако, вплоть до окончания восстания так и не дождались активных выступлений в северной столице. Не стоит в этой ситуации искать виноватых. Даже несмотря на тот факт, что Первая русская революция была некой подготовкой к 1917 году, уже в то время мы можем заметить удивительную сплоченность рабочих коллективов, которой позавидуют наши современники [4]. Вернемся к событиям декабря.
Весть о гибели Баумана потрясла общественность. Только недавно освобожденный из тюрьмы, видный московский социал-демократ тут же намертво падает от удара некого Михалина, возмутившегося лозунгами молодого революционера. Дальнейшие похороны проходили в колоссальном напряжении для обеих сторон социального конфликта: рабочие готовились к ужесточению полицейщины, а власти ожидали больших провокаций наиболее радикальных элементов общества. Очевидно, что взрыв был неизбежен. Вот, что писала Р. Землячка:
«Я помню огромную радость, которую мы испытали в этот день, несмотря на потерю одного из наших друзей. Мы знали, что в этот день рабочий становится впервые хозяином положения, впервые показывает свою власть. Всё в этот день было подчинено в Москве этой власти, и всё кругом ликовало вместе с нами»[5].
7 декабря больше половины московских предприятий прекратили свою работу. Началась забастовка. Уже по всему городу были рассредоточены боевые рабочие дружины, приготовившись защищать своих классовых товарищей от кары жандармов. Слаженность рабочих действительно удивляет; практически всюду можно было наблюдать общие настроения к противостоянию с властями. Не успело разгореться восстание, как ночью были арестованы два члена московского комитета РСДРП Шанцер и Васильев-Южин. Члены царской охранки всерьёз полагали, что протест трудящихся можно махом погасить, устранив верхушки революционных ячеек. Они ошиблись. Историю творят массы, и охваченная народными волнениями Москва это доказала.
В упомянутом выше училище Фидлера 9 декабря состоялось собрание революционной молодёжи и боевых дружин, а вечером здание было обстреляно правительственными войсками. Обороняющиеся не могли долго сопротивляться и, после серии артиллерийских залпов, сдались. В ночь с 9 на 10 декабря рабочие начали возводить на улицах города баррикады и готовиться к большому вооруженному противостоянию.
Утром пошла активная фаза. Уличные перестрелки с полицией превратились в настоящую эпопею. Правительственные силы часто изматывались т. н. «летучими отрядами» — эсеровскими боевиками, быстро перемещавшимися из одного квартала в другой. Дружины пытались отрезать Москву от Петербурга, не позволив таким образом, городским властям получить подкрепление из столицы. Конечно, революции требовалось больше оружия, дисциплины и централизованного управления. Поэтому планы по сковыванию лояльных московским властям сил не были осуществлены. С 12 по 15 декабря бои в городе то шли, то ненадолго угасали. А 16 числа начинается знаменитое противостояние на Пресне. Именно там рабочие дружины оказались наиболее вооруженными и организованными. К этому непосредственное отношение имел 22-летний Николай Шмитт, выходец из богатейшей семьи, получивший в собственность большое наследство, но использовавший его на благо революции. Обратимся к воспоминаниям участника событий:
«Пресня ускоренно покрывалась баррикадами. В определённых местах в баррикадах устраивался переход на другую сторону. Некоторые внешние баррикады были обложены толстым слоем снега и политы водой. Не было угла и перекрёстка, где бы не возникло баррикады, а на Пресне, начиная от Зоологического сада и кончая, далеко за двумя каменными избами заставы, были десятки баррикад. […] Самая лучшая по вооружению была фабрика Шмидта (Шмитта — авт.)»[6].
Пресненские рабочие сражались долго и отчаянно, ожидая, что московское восстание вдохновит трудящихся, прежде всего, Петербурга вновь взяться за оружие против царских палачей. «Пресня продолжала служить оплотом восстания и, уже обречённая, говорила рабочим “сим победите!”»[7]. К сожалению, вместо очередного петербургского восстания рабочие Пресни получили петербургских жандармов, поспешно прибывших на помощь московским властям, уже не способным самостоятельно подавить волю восставших к сопротивлению.
Пресненская драма стала кульминацией декабрьского вооружённого восстания. 19 декабря сопротивление прекратилось. Зиновий Яковлевич Литвин-Седой, на воспоминания которого мы ссылались выше, объяснял неудачи восстания плохой организацией революционных партий и «недостаточной работой в массах». Можно ли согласиться с такими выводами, при том факте, что социал-демократы проводили огромную работу с рабочими и крестьянскими массами? Большевики делали многое для того, чтобы разбудить революционное сознание трудящихся. И безусловно учились методом проб и ошибок. Позиция Литвина-Седова может быть справедлива, но порой у историка революции складывается впечатление, что социалистические партии (социал-демократы и эсеры) сделали даже больше, чем того от них требовала эпоха. После героического 1905 года большевики умудрялись организовывать настолько сложную логистику поставок вооружений из западных стран в Россию, что возникает вопрос: «А как это вообще было возможно?!» Достаточно обратиться к воспоминаниям Максима Литвина, который под видом эквадорского офицера сделал «небольшой» заказ в датском оружейном заводе, а именно: девять пулемётов, три миллиона патронов и тысячу килограммов динамита [8]. И далее удивительным образом весь этот груз доставлял товарищам по революционной борьбе. Конечно, это уже другая история, но каждый эпизод Первой русской революции, в том числе и московского декабрьского восстания показал: большевиков не останавливали временные неудачи, их не пугали трудности; они умели смотреть правде в лицо и перестраивать работу под изменяющиеся социальные условия. Вся эта упорная работа приведёт революционеров к славному 1917 году и всколыхнёт весь буржуазный мир.
Список литературы и источников:
- Н. Овсянников. Декабрьское восстание в Москве 1905 г. Материалы по истории пролетарской революции. Сборник № 3 / Отдел печати Московского Совета Р. и К.Д., М. 1919. С. 10.
- Там же. С. 13.
- Там же. С. 14.
- Т. Бондаревская, Н. Приймак. На баррикадах. Воспоминания участников революции 1905-1907 гг. в Петербурге / Лениздат, Л. 1984. С. 13.
- Н. Овсянников. Декабрьское восстание в Москве 1905 г. Материалы по истории пролетарской революции. Сборник № 3 / Отдел печати Московского Совета Р. и К.Д., М. 1919. С. 22.
- Там же. С. 27.
- Там же. С. 29.
- Первая боевая организация большевиков. 1905 — 1907 гг. Статьи, воспоминания и документы. М., 1934, с. 103-110.
Автор: Александр Беляев