В Казани произошла трагедия, которая, к сожалению, не нова для современной России и для современного мира в целом. Был Росляков, был Виноградов… Были другие случаи и неизвестно сколько из них остались вне области общественного внимания.
В 9:30 утра 11 мая студент Ильназ Галявиев вошел с дробовиком в школу, которую он закончил четыре года назад, и начал убивать. К половине одиннадцатого Галявиев был задержан полицией, было сообщено о девяти погибших и о 21 человеке доставленном в больницу.
Галявиев на пути в 175 школу
Тупоголовые и лишенные всякой эмпатии сенаторы, депутаты и прочие политики РФ (уверен, что президент на подходе в этой очереди) в ответ на произошедшее поспешили начать искать причины трагедии в привычных «козлах отпущения», решая свои собственные политические вопросы: компьютерные игры, интернет, экстремизм, сатанизм и т.д. Их стремление «запрещать и не пущать» под предлогом произошедшего на самом деле не дает никакого ответа на вопрос как о корнях этой трагедии конкретно, так и не указывает на источник самого феномена периодически происходящих как в России, так и в других странах, массовых убийств, совершаемых одиночками с предположительно поврежденной психикой.
Если говорить о привычных нам козлах отпущения, которых нам выдают за причины, то тут нет никакого объективного подтверждения в принципе: все описанные продукты потребляются людьми уже в силу установленного внутреннего запроса, который был привит им существующими внешними условиями и личными обстоятельствами. Более того, многие терапевты работающие с проблематикой психических расстройств подтвердят вам, что компьютерные игры и жестокие фильмы отнюдь не служат превращению всех, кто с ними соприкасается в маньяков вроде Теда Банди, а наоборот, служат своего рода «спусковым клапаном пара» для людей, испытывающих острые социальные фрустрации, ровно так же, как и «жесткая музыка». Нет смысла искать причины подобного поведения в песнях Rammstein, Slipknot, Marlyn Manson или даже в русском рэпе. Психика убийцы, ставшего из потенциального действительным, была искалечена обществом задолго до того, как он, убийца, соприкоснулся с объектами материального или цифрового искусства.
В публичном поле нынешний убийца, Галявиев, не проявлял явных предпосылок для массовой резни до самого недавнего времени (явные агрессивные записи в его соцсетях появились незадолго до убийства). Более того, многие отзывались о нем как о тихом и вежливом парне, который был отличником в своей школе. Он не был рожден человеком кричащим о том что, он бог и ненавидит всех. Наше больное общество и государство, пронизанные идеологией превосходства над другими, милитаризмом, клерикализмом и фразами «мы как мученики попадем в Рай, а они просто сдохнут» сделало его таковым. Акт насилия Галявиева стал лишь выплеском в результате долговременного трения между общественным требованием в виде пропаганды превосходства над другими и невозможностью его реализации, так как реализовывать его могут только те, у кого уже есть власть и деньги. Все это скорее всего накладывалось на социальное давление или даже насилие в школе и семье (выбор места атаки в подобных ситуациях никогда не бывает случайным). Этот внутренний гнев, не получавший постепенного выражения, смог вырваться наружу только в форме взрыва безудержного насилия в отношении беззащитных людей.
Галявиев в школьные годы
И это отсылает нас к первому подобному случаю, получившему масштабное медийное освещение – стрельба в Колумбайне в США.
Харрис и Клиболд
В этом ужасном инциденте ученики 12-го класса, так же не проявлявшие долгое время явного антисоциального поведения, Эрик Харрис и Дилан Клиболд застрелили 13 своих однокурсников и одного учителя, прежде чем покончить с собой. События тех дней были описаны в фильме Майкла Мура «Боулинг для Колумбины».
Справка: Эрик Харрис и Диилан Клиболд — два двенадцатиклассника, которые устроили массовое убийство в школе «Колумбайн» 20 апреля 1999 года. 13 человек были убиты и 23 ранены. Три человека были также ранены, когда попытались убежать. Харрис и Клиболд совершили самоубийство на месте преступления.
Эрик Харрис и Дилан Клиболд
В США до 20 апреля 1999 г. происходили школьные перестрелки, но в их спланированном и систематическом характере, в их отчаянной и хладнокровной жестокости, в их масштабах и в его сознательном «политическом» выборе времени (в день рождения Адольфа Гитлера и в ближайшую годовщину террористической атаки правых в Оклахома-Сити в 1995 году), события в Колумбайне представляли собой нечто качественно новое и тревожное.
Какими бы ужасными ни были последствия, безумное буйство Харриса и Клиболда имело глубокие социальные корни. Это становится понятно при серьезном взгляде на американское общество, на его политических лидеров, религиозных деятелей, корпоративных руководителей, его военную машину, его знаменитостей, его поп-культуру и прежде всего на всю экономическую систему, на которой зиждется вся огромная надстройка насилия, страдания и лицемерия. Именно там и был коренной ответ на причины трагедии.
Эта неспособность гарантировать физическую и психологическую безопасность детей идет рука об руку с неспособностью или упорным нежеланием официального американского общества понять коренные причины этих бесконечных трагедий или даже серьезно заняться их устранением.
Политики и эксперты в области СМИ предлагают разные поверхностные выводы, но все они согласны в одном: убийства не имеют ничего общего с основами общественного строя. Ведь именно этот вопрос является де-факто табуированным при буржуазном «консенсусе». Все – государство, родители, политики, медиа, либералы, шоу-бизнес и т.д. – занимаются перекладыванием из рук в руки «горячей картошки ответственности» (то же самое – в России). В любом случае вряд ли можно ожидать от официальной Америки жесткой самокритики, но политика замалчивания серьезных проблем неизбежно приведет к плачевным результатам.
Слепота, состоящая на одну часть из невежества, а на другую — из преднамеренного забвения, подпитываемого иллюзией процветания и самоудовлетворения, еще не вполне ослабела в американском обществе, равно как и в российском.
Если мы посмотрим на то, как анализировал те события Майкл Мур, то увидим как он рисует портрет Соединенных Штатов, «страны, которая, кажется, одержима тем, чтобы сначала убивать, а потом задавать вопросы». Весь его фильм оказался вместе с тем пронизанным горькой сатирой на американское общество.
Но на самом деле, подход Мура также не разрешает вопроса. Мур не способен продемонстрировать связь между распространением оружия и насилия в США с индивидуалистическим подходом к социальным, моральным и политическим вопросам. В наши дни «земля свободных» слишком часто является завуалированным описанием гипериндивидуалистического капиталистического общества, в котором каждый из различных конкурирующих «атомов» должен искать свою недостижимую американскую мечту. Тут оружие не служит делу самозащиты народа, а только усиливает стремление искать индивидуальные решения проблем, которые на самом деле поражают население в целом. Не случайно и то, что в стране с крупнейшей долей гражданского огнестрела очень легко закрыть фабрики, уволить рабочих и сократить социальные программы. Несмотря на довольно большое количество замечательных отрывков, режиссер не совсем способен удовлетворительно анализировать эти более сложные исторические и социальные проблемы.
Одна из лучших частей документального фильма — отрывок, в котором Мур исследует конкретные обстоятельства, при которых шестилетний мальчик застрелил маленькую девочку в начальной школе недалеко от города Флинт. Мур умело показывает, как мать мальчика была отрезана от системы социального обеспечения, была вынуждена работать в государственных программах и как в результате этого растратила возможность следить за семейными делами.
«Неудивительно, что в бедном сообществе так много насилия, — говорит Мур в интервью, — потому что так много актов государственного насилия над бедными».
Мур правильно задается вопросом, почему эту историю никогда не рассказывают. «Почему мы не говорим о жестокости этого акта? Для меня это жестокий акт против этой женщины со стороны государства. Эти люди — наемные рабы. Эти автобусы — современные невольничьи корабли, которые доставляют их в Оберн-Хиллз к богачам, чтобы служить им весь день и отправиться обратно».
Необработанные сцены заброшенных и разваливающихся кварталов Флинта, города, в котором когда-то была крупная автомобильная промышленность, но который стал городом-призраком после бегства капитала и последующей деиндустриализации, несомненно, чрезвычайно трогательны. В этой выгребной яме бедности и социального неравенства можно найти настоящие, более глубокие корни бессмысленного насилия. Добавьте к этому медиа, раздувающие мелкие преступления, в то же время игнорирующие настоящую преступность (корпоративное мошенничество и все виды преступлений, совершаемых «приличными» людьми в костюмах), и становится намного легче понять, почему разгневанный народ так охотно берется за оружие.
В заключение без лозунгов…
Нынешняя трагедия в Казани имеет множество параллелей с Колумбайном, а нынешнее российское общество имеет намного больше общего с американским, чем кажется на первый взгляд. Бряцание оружием, экономический упадок провинции, психозы, насилие, идеология «наша страна превыше всего» и бесконечное стремление к личному успеху за счет угнетения других.
Я искренне сочувствую семьям жертв Галявиева. Но не стоит забывать, что его всплеск насилия стал лишь отражением того, насколько больно и деффективно это общество, это государство и эта экономическая система.
Капитализм, идеология превосходства и милитаризм тесно связанны с внутренним насилием
Когда-то, строя коммунизм, говорилось: «человек человеку – товарищ и друг». Альтернативой этому стало homo homini lupus est (человек человеку волк). Как ни прискорбно, но не приходится удивляться когда при такой логике многие оказываются сожраными хищниками, независимо от того, носят ли они камуфляж с дробовиком на перевес или строгий деловой костюм.
А.Л.