Россия в глобальном кризисе, революционные перспективы и наши задачи
За прошедшие три года глобальный кризис капитализма достиг небывалой глубины. 2021 год начался с драматических событий. Кризис мирового капитализма поднимает волны, которые распространяются от одной страны и континента к другому. Со всех сторон наблюдается одна и та же картина хаоса, экономической разрухи и классовой поляризации.
Новый год едва начался, как ультраправые толпы уже штурмовали здание Капитолия США в Вашингтоне по настоянию бывшего президента США Дональда Трампа, придав центру западного империализма вид несостоявшегося государства. Эти события в сочетании с гораздо более масштабными протестами прошлым летом показывают, насколько глубока поляризация американского общества.
За последние два года мы видим количественный и качественный рост протестного движения по всему миру, начиная от общедемократических протестов в России и заканчивая многомиллионными социально — экономическими стачками и забастовками в Индии.
Пандемия COVID-19 все еще бушует по планете. Во всем мире зарегистрировано более 100 миллионов случаев заболевания и почти три миллиона случаев смерти. Эти цифры сравнимы с потерями в мировых войнах. И они продолжают неумолимо расти. Это ужасное бедствие имеет самые разрушительные последствия для Африки, Азии и Латинской Америки. Это беднейшие страны мира. Но оно также влияет на некоторые из самых богатых стран. В США зарегистрировано 30 миллионов случаев заболевания, а количество смертей перевалило за полмиллиона. В Великобритании самое большое количество смертей на душу населения: более 4 миллионов случаев и более 100 000 смертей. Таким образом, нынешний кризис не похож на обычный экономический кризис. Это буквально смертельная ситуация для миллионов людей. Хотя многих из этих смертей можно было избежать с помощью надлежащих мер на раннем этапе.
Капитализм не может решить проблему – он сам проблема. Эта пандемия обнажает невыносимое разделение между богатыми и бедными. Она выявила глубокие линии разлома, разделяющие общество. Границу между теми, кто приговорен к болезни и смерти, и теми, кто нет. Она обнажила расточительность капитализма, его хаос и неэффективность и готовит классовую борьбу в каждой стране мира.
Буржуазные политики любят использовать военные аналогии для описания нынешней ситуации. Они говорят, что мы воюем с невидимым врагом, с этим ужасным вирусом. Они приходят к выводу, что все классы и партии должны объединиться вокруг существующих правительств. Но зияющая пропасть отделяет слова от дела.
Доводы в пользу плановой экономики и международного планирования неопровержимы. Кризис охватывает весь мир. Вирус не считается с границами или пограничным контролем. Ситуация требует международного ответа, объединения всех научных знаний и мобилизации всех ресурсов планеты для координации глобального плана действий.
Вместо этого мы видим спор между Великобританией и ЕС из-за дефицита вакцин, в то время как некоторые из беднейших стран фактически лишены доступа к каким-либо вакцинам. Но почему не хватает вакцин? Крупные частные производители вакцин не заинтересованы в массовом расширении производства, потому что это повредит им в финансовом отношении. Если они увеличат производственные мощности настолько, чтобы обеспечить вакцинами весь мир в течение шести месяцев, то прибыль будет намного ниже по сравнению с текущими сценариями, когда существующие заводы будут работать на полную мощность в ближайшие годы.
Фармацевтические компании получают десятки миллиардов прибыли, но проблемы как с производством, так и с поставками означают повсеместный дефицит. Тем временем под угрозой находятся миллионы жизней.
В стремлении как можно быстрее возобновить производство (и, следовательно, получение прибыли) политики и капиталисты прибегают к срезанию углов. Рабочих отправляют обратно на переполненные рабочие места без надлежащей защиты. Это равносильно вынесению смертного приговора многим из этих рабочих и их семьям.
Все надежды буржуазных политиков основывались на разработках новых вакцин. Но внедрение вакцин было неудачным, и неспособность контролировать распространение вируса, что увеличивает риск развития новых вакцино-устойчивых штаммов, имеет серьезные последствия не только для жизни и здоровья людей, но и для экономики.
Согласно одному из недавних заявлений Банка Англии, нынешний экономический кризис является самым серьезным за последние 300 лет. В 2020 году во всем мире было потеряно 255 миллионов рабочих мест, что в четыре раза больше, чем в 2009 году – первом году предыдущего мощного глобального финансового кризиса.
Так называемые «развивающиеся» страны с рыночной экономикой падают вниз вместе с остальными. Индия, Бразилия, Россия, Турция — все в кризисе. Экономика Южной Кореи стагнировала в прошлом году впервые за 22 года. И это несмотря на государственные субсидии в размере около 283 миллиардов долларов. В Южной Африке безработица достигла 32,5%, а ВВП сократился на 7,2% в 2020 году. Это большее сокращение, чем в 1931 году во время Великой депрессии, и это несмотря на расходы, эквивалентные 10 процентам ВВП, и пакет финансового стимулирования. Кризис еще больше погружает миллионы людей в нищету. По оценкам Всемирного банка, в январе 2021 года 90 миллионов человек столкнутся с крайней нищетой.
Журнал The Economist от 26 сентября 2020 года писал: «Организация Объединенных Наций мрачна в своих прогнозах. Она определяет людей как бедных, если они не имеют доступа к чистой воде, электричеству, достаточному питанию и школам для своих детей. Работая с исследователями из Оксфордского университета, она считает, что пандемия может привести к бедности 490 миллионов человек в 70 странах, что свело на нет достижения почти десяти лет. Мировая продовольственная программа ООН сформулировала это следующим образом: «В 79 странах до 270 миллионов человек будут испытывать острую нехватку продовольствия или находиться в группе высокого риска в 2021 году, что является беспрецедентным показателем. Это на 82 процента больше, чем до пандемии».
Уже одно это дает представление о глобальном масштабе кризиса.
Общая нестабильность во всем мире органически связана с растущей бедностью. Это одновременно причина и следствие. Это основная причина многих происходящих войн и гражданских войн. Эфиопия — лишь один из примеров этого. В период с 2004 по 2014 год его экономика росла на 11% в год, и она рассматривалась как страна, в которую можно инвестировать. Теперь она находится в хаосе из-за вспышки боевых действий в провинции Тыграй, где проживают 3 миллиона человек.
Это не единичный случай. Список стран, пострадавших от войн в прошедший период огромен, а картина человеческих страданий ужасает:
Афганистан — два миллиона смертей; Йемен — 100 000 смертей; мексиканские войны с наркотиками привели к гибели 41 000 человек только в Чьяпасе и более 150 000 убитых организованной преступностью по стране; война против курдов в Турции — 45 000 смертей; Сомали — 500 000 смертей; Ирак — по крайней мере один миллион смертей; Южный Судан — около 400 000 смертей. Также стоит упомянуть одну из стран СНГ — Украину. Конечно, ситуация в зоне боевых действий на востоке страны отличается по своему характеру от тех же стран Африки и Ближнего востока. По разным данным на территории донецко-луганского направления погибло от 7 до 13.5 тысяч военнослужащих с обеих сторон конфликта.
В Сирии Организация Объединенных Наций оценила количество погибших в 400 000 человек, но эта оценка выглядит заниженной. Реальная цифра может быть никогда неизвестна, но наверняка будет как минимум 600 000. В ужасных гражданских войнах в Конго, вероятно, погибло более четырех миллионов человек. Но опять же, настоящую цифру никто не знает. Совсем недавно отгремели выстрелы очередного витка конфликта в Нагорном Карабахе.
Список можно продолжать и продолжать. Такие вещи больше не считаются подходящими для первых полос газет. Но они очень ясно выражают то, что однажды сказал Ленин: капитализм — это ужас без конца. Продолжение существования капитализма грозит создать условия варварства в одной стране за другой.
Куда бы мы ни посмотрели сейчас, везде кризис, не просто экономический кризис, но и кризис режимов. Есть явные признаки того, что кризис настолько серьезен, настолько глубок, что правящий класс теряет контроль над традиционными инструментами, которые они использовали в прошлом для управления обществом.
В результате правящий класс всё менее способен контролировать события. Это особенно ясно в случае США. Но это также относится ко многим другим странам. Чтобы подчеркнуть эту мысль, достаточно упомянуть имена Путина, Бориса Джонсона и Болсонару.
Хотя это пока еще подготовительная стадия, но все более очевидно, что мир вступил в новую эпоху восстаний, войн и революций. И Россия в этом смысле ничуть не исключение.
Революционные перспективы в России
За последние два года в России начались политические брожения. С момента «переизбрания» Путина на новый срок был открыт новый виток антикоррупционных расследований ФБК в отношении чиновничьего аппарата и российской олигархии, в частности О. Дерипаски. Данные расследования ФБК дали мощный толчок для подъема массового протестного движения. Однако, несмотря на все имеющиеся возможности, несмотря на значительную, казалось бы, дискредитацию и делегимитизацию правящего режима, радикальная либеральная оппозиция продемонстрировала свою несостоятельность, политическую инфантильность и неспособность вывести протесты в революционное русло. Вследствие этих непродуманных действий со стороны организаторов и отсутствие внятной стратегии привело к логическому разгрому структуры ФБК и штабов Навального. Несмотря на то, что сам Навальный не стремился персонифицировать данные протесты, вышло так, что команда Навального в лице Волкова, Жданова и Милова свели протест с общедемократической и общесоциальной повестки к борьбе за персону Навального. Таким образом, руководство ФБК отрезало от себя наиболее эксплуатируемые и наиболее обездоленные массы, которые ранее выходили с требованием повышения уровня жизни, а не только по поводу освобождения Алексея Навального.
Митинги, назначенные и проведенные 21 апреля в ряде городов страны, не привели к желаемым результатам. «Финальная битва добра с нейтралитетом» действительно оказалась последней для либерального лагеря из Фонда борьбы с коррупцией. Сведя все акции протеста к борьбе лишь за личность Навального, руководители ФБК отрезали от себя те массы недовольных властью людей, которые выступали за социальные преобразования и политические преобразования. Вследствие этого, те массы, которые поддерживали движение Навального, стоят на грани полного разочарования в протестном либеральном движении.
Признание ФБК и штабов экстремистской организацией полностью разрушат все эти структуры, и одна часть сторонников окажется деморализована и разочарована в оппозиционном движении, а другая, наиболее радикальная часть активистов, окажется либо за решеткой, либо получат статус иноагентов или экстремистов, либо будут вынуждены выплачивать неподъёмные штрафы.
Между тем, распространившаяся по всему миру эпидемия коронавирусной инфекции породила один из крупнейших мировых финансовых кризисов в новейшей истории человечества и Россия, конечно, не осталась в стороне. Буржуазные экономисты могут сколько угодно заливаться горькими слезами на тему того, какие потери понёс малый и крупный бизнес. Для нас это имеет мало значения, поскольку мы знаем, что в этом трёхстороннем противостоянии «бизнес, вирус и народ» самые большие потери понёс рабочий класс.
Уровень безработицы составил почти 5 миллионов человек или 6,4%, что стало абсолютным рекордом за последние 8 лет.
Резко — на 1,8 миллионов человек — возросло количество людей, живущих за чертой бедности. Общее количество таких людей увеличилось до 20 миллионов человек, или 13,5% населения страны.
С января по сентябрь 2020 года реальные располагаемые доходы россиян суммарно упали на 4,3%, однако самым шоковым стал второй квартал 2020 года — в тот период был зафиксирован пик падения доходов на 8,4% в годовом выражении! Последний раз в сопоставимом масштабе доходы сокращались в далеком 1999 году, тогда падение составило 12,3%.
И, поскольку пандемия никуда не делась, а социальные противоречия в российском обществе продолжают нарастать, эти цифры продолжат расти.
В то время, пока уровень жизни простых россиян стремительно падал, олигархи продолжали богатеть. Несмотря на глобальный экономический кризис, состояния крупнейших российских капиталистических семейств выросли на 1,5 млрд долларов — до $26,8 млрд., что вывело Российскую Федерацию на первое место по уровню глобального неравенства. За кризис капитализма, за невозможность разрешить вопрос пандемии COVID-19 снова заплатил рабочий класс.
Одновременно с обогащением верхов и обнищанием низов идёт усиление репрессивного аппарата власти. Бонапартистский путинский режим продолжает усиливать один из своих столпов, на котором он держится – силовые структуры, такие как ОМОН, Росгвардия и ФСБ. Если мы взглянем на проект федерального бюджета на 2021 год, то мы увидим рост расходов на оборону и «национальную безопасность». Учитывая официальные и теневые вливания в этот сектор экономики, расходы на силовиков составят 5,817 триллионов рублей! В результате армия, Росгвардия, органы МВД и безопасности съедят порядка 27% федеральной казны!
Нет абсолютно никакой интриги в том, за чей счёт режим собирается компенсировать траты на собственную безопасность. Расходы на «социальную политику» будут снижены на 192 миллиарда рублей; ассигнования на поддержку семьи и детей – на 600 миллионов рублей; поддержка регионов страны снизится на 17% или на 200 миллиардов; расходы на здравоохранение уменьшатся на 162 миллиарда рублей. Короче говоря, за улучшение жизни и обмундирования силовиков снова заплатит трудящийся. И мы ещё не говорим о росте налогов, цен на продукты и инфляции как следствия!
Мы отдаем себе отчет в том, что данная власть не остановится на репрессиях в отношении либералов и давление силовых структур на коммунистов будет также возрастать.
Однако, террор — это оружие, которое можно эффективно использовать какое-то время, но при этом действует закон убывающей отдачи. Рано или поздно люди устают бояться. Это самый опасный момент для авторитарного режима. Недавние демонстрации доказывают, что этот процесс уже начался.
Мы должны понимать, что действующий режим держится временно только за счет инерции масс. Невозможно с уверенностью сказать, как долго может продлиться нынешнее нестабильное равновесие. На данный момент массовые репрессии смогли притормозить протесты. Но ни одна из основных проблем не решена.
Наша задача как представителей радикальной левой оппозиции заключается в том, чтобы стать реальным субъектом политики, который объединяет вокруг себя массовое протестное движение наемных работников. Нам необходима подлинная революционная партия, которая станет организационным и идейным центром рабочего класса в вопросе осуществления пролетарской социалистической революции.
Уроки Беларуси
Прошедшие протесты в Беларуси, затронувшие все слои общества, показали, что неорганизованное, неструктурированное протестное движение, не имеющее перед собой конкретной цели, программы по обретению политической власти, неспособно сломить хребет бюрократическому олигархическому режиму, который пользуется абсолютной поддержкой силового аппарата. В отсутствие массовой революционной партии и организованного рабочего движения класс, не имеющий политической субъектности, рисковал стать простым орудием неолиберальной оппозиции. Политическая несостоятельность привела к тому, что протесты захлебнулись, а участвовавшие в них трудящиеся были выброшены с политической арены.
Мы отдаем себе отчет, что ни режим Лукашенко, ни режим Тихановской не отвечают требованиям трудящегося большинства. Каждая из этих групп в первую очередь отстаивает интересы крупного капитала, который наживается за счет эксплуатации рабочего класса.
Единственным выходом для трудящихся Беларуси является строительство своей собственной массовой политической левой партии, способной противопоставить свои социалистические требования реакционному буржуазному режиму.
Политический кризис лета-осени 2020 года стал следствием глубокого социально-экономического кризиса, с которым столкнулась Беларусь в последние годы. На протяжении двух десятилетий, начиная с середины 90-х годов, когда Лукашенко остановил процесс приватизации и по большей части сохранил государственную собственность и элементы индикативного планирования в ключевых секторах экономики, Беларусь оставалась единственным островком экономической стабильности на просторах бывшего СССР. К сожалению, как показывает весь опыт истории XX века, сама по себе государственная собственность в условиях свободного рынка — то есть без директивной плановой экономики — не способна развивать производительные силы иначе как за счет сверхэксплуатации и подавления рабочего класса.
Именно с этим связано то наступление на права рабочего класса и самозанятых, часто — наиболее угнетенных работников, которое мы видим в последние годы правления Лукашенко, чей бонапартистский режим все более уступает той части чиновничества и смыкающейся с ней национальной буржуазии, которая прямо выступает за приватизацию и полную интеграцию в мировую систему империализма. Проблема Лукашенко в том, что лично он и его камарилья не нужна этим силам, и сегодня они взяли курс на свержение его режима.
С другой стороны, политика жесткой экономии и наступления на права рабочего класса и его профессиональных организаций лишила Лукашенко той (пусть пассивной) поддержки со стороны большей части трудящихся, которой он располагал прежде. Впервые в современной истории Беларуси рабочий класс оставил заводы и вышел на улицы, вынудив режим Лукашенко пойти на уступки участникам протестов. Однако в который раз ход событий показал, что начав революцию, надо идти до конца. Ограниченный характер рабочего движения позволил Лукашенко сперва обезглавить его, а потом и вовсе подавить, отказавшись по существу от данных рабочим обещаний остановить репрессии.
Почему это стало возможно? Проблема в программе. Успех Светланы Тихановской на начальном этапе был в значительной степени связан с тем, что на фоне слабости и раздробленности белорусской оппозиции ее программа носила чисто демократический характер и ограничивалась требованием проведения честных выборов. Однако развитие революционного протеста поставило перед оппозицией вопрос не только о персоналиях, но и о форме общественно-политической системы. Быстрая консолидация либералов в окружении Тихановской привела к захвату ими политической гегемонии в движении. В ход пошли лозунги приватизации, свободного рынка, евроинтеграции, как следствие рабочий класс Беларуси почувствовал угрозу безработицы и неопределенность своих перспектив.
Возникла ситуация, когда субъективный фактор стал играть решающую роль. Рабочий класс Беларуси можно и нужно было объединить в этот момент под программой радикального социального преобразования общества на основе возникающих на заводах рабочих советов и плановой экономики. Этого не произошло. Небольшая часть левых оказалась в хвосте у либералов, большая же часть, пытаясь дистанцироваться от либеральных протестов, скатилась на позиции экономизма, предлагая рабочим бороться за чисто экономические требования. Обе эти программы не могли повести за собой массу рабочих, которая была дезориентирована и впала в апатию.
Это не значит, впрочем, что рабочий класс Беларуси утратил свой протестный и революционный потенциал. Недовольство режимом Лукашенко приобрело скрытые формы, рабочие и молодежь отступили на заводы, в вузы, в домовые комитеты — недовольство зреет повсюду. Любое революционное движение проходит через фазы подъема и спада. Сейчас любая искра может привести к новым массовым протестам, но для того чтобы движение завершилось победой, необходимо широкое участие организованного рабочего класса, вооруженного марксистской программой. Необходима партия, которая предложит рабочему классу и молодежи четкую социалистическую альтернативу как либерализму, так и коррумпированной планово-убыточной экономической модели сегодняшней Беларуси.
Рабочее и профсоюзное движение на текущем этапе: наши задачи и методы
Кризис капитализма в глобальном масштабе, а следовательно и кризис российской экономики и путинского режима, порождают состояние неопределенности и раскола как в обществе в широком смысле, так и конкретно в рабочем и профсоюзном движении. Ситуация нарастающей материальной нужды подталкивает наемных работников к поиску ответов на вопрос: как выжить? А этот вопрос вовсе не умозрительный в нынешние дни, о чем свидетельствуют как минимум два сухих статистических факта.
Во-первых, еще к концу прошлого года только по данным Росстата у ¼ населения России большая часть семейного бюджета уходила на самые базовые потребности – продукты питания, оплату счетов ЖКХ и т.д. Во-вторых, в первом квартале 2021 года исполнительные органы зафиксировали рост числа индивидуальных делопроизводств по кредитным задолженностям с 5 млн. должников до 7 млн. Эти два факта явно связаны, так как в большинстве случаев кредитных задолженностей речь идет об использовании трудящимися банковских кредитных карт или микрозаймов с целью покрыть те базовые потребности их семей в жилье и элементарном пропитании, которые прежде могла обеспечить их заработная плата. То есть за короткий период миллионы трудящихся людей были вынуждены прибегнуть к кредитам просто для того, чтобы выжить, и теперь они не могут полноценно расплачиваться по ним, так как реальный уровень их заработной платы не растет, а устремляется еще ниже, загоняя их все ближе ко дну долгового рабства перед банками.
Производства продолжают функционировать, но производители (пролетарии) продолжают все более беднеть. Это отражает многолетнюю логику капитализма – и российского в частности – который всегда стремится решать свои проблемы за счет угнетения и бедности рабочего класса.
Однако нынешняя ситуация еще только готовит российский рабочий класс к активному включению в политическую борьбу, тем более революционную (хотя по достижении определенной критической точки его участи и самостоятельная роль в ней возрастет стремительно и колоссально). Противоречия нынешнего периода неизбежно находят свое отражение в рабочем и профсоюзном движении.
Профсоюзные объединения – неотъемлемая часть рабочего движения во всем мире. Марксистская партия в своем становлении и развитии не имеет права игнорировать вопрос о том, как ей взаимодействовать с ними, какую политику проводить в них. В первую очередь необходимо понимать основные характеристики движения на текущий момент.
С одной стороны, мы можем наблюдать рост забастовочных и локальных протестных действий рабочего класса в разных частях страны, а также включение в эту борьбу новых групп наемных работников. Одним из наиболее ярких выражений последнего стала борьба курьеров работающих на базе платформ-агрегаторов, результатом которой стало сначала создание профсоюза «Курьер», затем более широкого объединения «Платформа солидарности». Примечательно, что в этом случае организационное ядро профсоюза составили активисты (в том числе представители Марксистской тенденции), изначально видевшие задачу не просто в создании профсоюза ради «торгов за зарплату», но в том, чтобы сделать из профсоюза основу для дальнейшей политизации работников влево.
Однако такие объединения пока что остаются лишь небольшим сегментом в профсоюзном движении, в то время как основная масса трудящихся остается сосредоточенной в традиционных массовых профсоюзах. Кроме того, над профсоюзной частью рабочего движения во многом еще тяготеет тяжесть поражений предыдущих лет. В массовых профсоюзных объединениях (ФНПР и КТР) в значительной степени сохраняется инерция, поддерживающая старый стиль работы и позволяющая сохранять свои позиции наиболее соглашательским элементам в руководстве этих объединений. Одним из инструментов самосохранения для подобных элементов становится система обмана рабочих риторикой о том, что, в отличие от «романтичных радикалов», они действительно что-то решают и улучшают положение трудящихся через сотрудничество с правительством и капиталом. Этот тезис можно опровергнуть, не только указав на ту реальную ситуацию с материальным положением трудящихся, которую мы наблюдаем, но и рассмотрев документы, на которые подобные деятели любят ссылаться. Например, если мы прочтем Генеральное соглашение между общероссийскими объединениями профсоюзов, общероссийскими объединениями работодателей и Правительством РФ на 2021-2023 годы, то увидим, что данный документ написал полностью под кремлевскую диктовку и не содержит даже пресловутых «уступок», которыми так гордятся профбоссы, а лишь общие фразы в преамбуле.
Вместе с тем надо понимать, что описанная инерция присуща всяким крупным профсоюзным объединениям во всем мире. Рабочему классу необходимо время и собственный опыт, чтобы начать борьбу против разложившегося руководства и сбросить его. В отличие от множества бесплодных сект на задворках рабочего движения, мы осознаем, что в массовых профсоюзах не произойдет мгновенного переворота против прогнившего руководства. Наша задача состоит не в том, чтобы отказаться от работы в массовых профобъединениях и истерически кричать о предательстве руководства с обочины, а в том, чтобы идти к рабочим этих объединений и терпеливо объяснять им не только почему руководство предает их, но и то, что есть иной путь, неизбежно ведущий к борьбе за политическую власть.
Важно отметить: сам исторический опыт указывает на то, что в условиях политической турбулентности трудящиеся в поисках способа для ведения борьбы и политического самовыражения обращаются в первую очередь к знакомым им массовым структурам, а не к маленьким организациям (пусть даже последние были бы носителями правильных идей). Например, именно так во время крупнейшей в истории Франции общенациональной забастовки 1968 года произошел массовый приток новых членов в ФКП (Компартию) и CGT (Всеобщую конфедерацию труда).
Всякий профсоюз – это в первую очередь трудящиеся, в нем состоящие, без них нет и не может быть никакой структуры. Состоящие в профсоюзе люди способны менять свою позицию в зависимости от объективных условий и в результате дискуссий: долгий период апатии и пассивности неизбежно сменится взрывом активности, когда прежние условия относительного комфорта и согласия разрушаются, обнажая классовые противоречия и подстегивая рост политической сознательности трудящихся.
В этом смысле наиболее желательным для действующей российской власти было бы закрыть коммунистическим активистам путь к наиболее массовому профсоюзному объединению страны. Мы, однако, предпочтем не доставить ей такого удовольствия и будем продолжать работать в том числе с профсоюзными первичками ФНПР именно по той причине, что знаем: в изменяющихся условиях связь между политическими активистами и членами крупнейшего в стране профсоюзного объединения является одним из необходимых условий становления рабочего класса в качестве самостоятельной политической силы в стране, то есть такой классовой силы, которая не пойдет в хвосте у той или другой группировки капиталистов, но сможет действовать самостоятельно, отстаивая свои интересы.
Пробиться к массам трудящихся-членов желтых профсоюзов – задача, которую мы обязаны решать вопреки воле бюрократии этих объединений. Без этого направления нашей активности мы будем обречены низводить себя до довольно узкого элитистского клуба, довольствующегося лишь формальной правильностью собственных идей.
Вместе с тем мы осознаем, что недостаточно просто сидеть и ждать того самого момента, когда политические и экономические бури подтолкнут массовый актив «желтых» профсоюзов к решительным действиям и оспариванию устоявшегося статус-кво. Наша обязанность — строить наглядную альтернативу уже сегодня. В этом смысле также имеется поле для работы, представленное теми профсоюзными объединениями, что изначально строятся по двум базовым принципам: 1) Боевому (непризнание концепции социального партнерства и сознательная постановка профсоюза как классовой организации); 2) Низовому активистскому (то есть строительство профсоюза не как «сервисной» или «патерналистской» структуры во главе с узкой группой руководителей, решающих все, но на принципах сознательного коллективизма, общей вовлеченности всех членов профсоюза в его борьбу).
Так исторически сложилось, что большинство профсоюзов, строящихся на этих принципах, входят в КТР (Конфедерация труда России), что означает необходимость ведения активной профсоюзной и агитационной работы также в рамках данного массового объединения. Надо, однако, отдавать себе отчет в том, что последнее обстоятельство в случае с КТР совсем не означает отсутствия там характерных проблем, свойственных той же ФНПР. Степень влияния и охранительская роль профбюракратии данного объединения вполне сопоставима с аналогичной в ФНПР, хоть и не столь ярко выражена на поверхностный взгляд.
Нашей задачей в КТР является поддержание наиболее здоровых и боевых тенденций данной организации, в недрах которых уже зреют подлинные модели классового профсоюза (пусть и сосредоточенного пока на сугубо «экономическом» круге проблем, либо на трудовом законодательстве).
Следует также ответить себе на вопрос: какие же принципы мы стремимся развивать в профсоюзных организациях?
1) Способствовать становлению профсоюзов в качестве сознательных коллективных объединений рабочего класса, которые не были бы ослаблены иллюзиями социального партнерства и межклассового коллаборационизма.
2) Трансформации пассивных и соглашательских профсоюзов в реальные «боевые» организации.
3) Превращение профсоюзов вообще в школу борьбы рабочего класса, подготовляющую трудящихся к более высокому (политическому) уровню борьбы и способствующую развитию их сознательности. В этом смысле уже сегодня есть все условия для развития в профсоюзных первичках не только «голой практики», более-менее сводимой к борьбе за уступки и зарплату, но также теоретического образования и самообразования рабочих, усвоения ими истории движения и извлечения из нее тех уроков, которые не могут не вести к дальнейшим политическим выводам.
4) Борьба против заклинания «профсоюзов вне политики». Этому капитулянтскому принципу всегда и везде мы должны и будем противопоставлять принцип: «профсоюзы как активный участник классовой политики». Пусть даже где-то началом для этого принципа станет такой простейший — но так же вполне политический, как показала попытка ликвидации МПРА — вопрос как пересмотр действующего трудового законодательства.
Массовые организации — кризис руководства
Вопрос о политическом руководстве является ключевым для рабочего движения и пролетарской революции. В отсутствие сильного самостоятельного «политического центра» рабочее движение может стать решающим фактором в политической борьбе ближайших лет, но будет обречено быть ведомым, лишь примыкая к одной из группировок буржуазии, а не выдвигая собственных требований и программы. Мы должны констатировать, что в России в настоящий момент по-прежнему не существует самостоятельной массовой партии рабочего класса в собственном смысле слова, но грядущее обострение классовых противоречий на фоне нарастающего кризиса «путинского компромисса» неизбежно ставит вопрос о возникновении таковой. Как именно будет происходить этот процесс – вопрос открытый. Особую роль в нем играют существующие массовые организации и их руководства. К сожалению, действующее руководство как ФНПР, так и КПРФ в настоящее время либо находится в кризисе, либо представляет открыто реакционную тенденцию в рабочем движении. Они особенно наглядно демонстрируют свою бюрократическую несостоятельность в обращении с молодыми рабочими, широкими трудовыми коллективами и страх перед здоровой дискуссией в среде трудящихся. В то же время определенные группы своими сектантскими методами играют на руку бюрократии массовых рабочих и левых организаций. Вместо того, чтобы пытаться завоевать сочувствие и поддержку рядовых рабочих и профсоюзов, которые всегда сочувственно относились к энтузиазму, энергии, напористости и даже порыву молодежи, они отчуждали это сочувствие, выходя за поток широкого движения с амбициозными заявлениями, не подкрепленными реальной силой. Все это неизбежно выливается либо в авантюры, в которых в любом случае участвует лишь горстка людей, либо в сотрудничество с Кремлем против коренных интересов движения.
Наша же задача состоит в том, чтобы донести послание марксизма до широких рядов рабочего движения, молодежи и коммунистов.
Новый виток политического возмущения против путинского режима всколыхнул граждан России. На фоне глобального экономического кризиса в стране происходит все большее обнищание наемных работников, усиление чиновничьего и полицейского произвола. За прошедший год в России более миллиона людей пополнили собой беднейшую часть населения. В то же время за период кризиса крупнейшие российские олигархи обогатились на дополнительные миллионы и миллиарды. Нет нужды говорить, что между этими двумя фактами есть прямая взаимозависимость.
Всюду становится все более очевидным факт, что капиталистическая система не способна разрешать проблем трудящихся людей. Если в прошлом веке она еще могла позволить уступки рабочему классу в виде социальных реформ, то сегодня она способна отвечать лишь пулями, дубинками и растущей нищетой. Мы вступаем в тот особый исторический период, когда перед коммунистами открывается реальная возможность для донесения массам своей программы и в перспективе – взятия власти. Ведь сама жизнь продемонстрирует широким массам пустоту популистских обещаний либералов и их классовую чуждость.
Возникает очевидный вопрос: чем занято руководство крупнейшей в стране левой силы в этот момент, КПРФ, в лице ее лидера – Геннадия Зюганова? Многим: устраивает чистку в пермской партийной и комсомольской организациях, производит на местах назначение ставленников перспективного карьериста Афонина на руководящие позиции, исключает Локтева и Шувалову из фракции в МГД, готовит атаку на руководство московской парторганизации и, конечно, в очередной раз рассказывает о своих попытках просветить Путина о том, как их «конструктивная программа» выведет из кризиса нынешнее буржуазное государство. В общем, Президиум ЦК занят всем, кроме того, что подобает делать коммунистам в текущей ситуации.
Более того, все поведение Зюганова и компании из Президиума ЦК в преддверии выборов и неизбежного социального взрыва больше походит на попытку прикончить партию. Естественно это вызывает тревогу и возмущение среди многих честных коммунистов в рядах КПРФ и Комсомола не отравленных ядом реформизма.
Нынешнее состояние и кризис в партии — не случайность, а результат многолетней политики партийного руководства и противоречий, которые явно или неявно присутствовали в ней на протяжении всего периода после распада СССР.
В Советском Союзе в годы после смерти Ленина реакционные тенденции, выраженные бюрократией, достигли своего апогея в полной политической экспроприации рабочего класса и серии массовых партийных чисток и преследований оппозиции в 1930-х годах, которые завершили преобразование партии в правительственный аппарат с узкой привилегированной элитой во главе. С этого момента Советское государство представляло интересы сталинской бюрократии. Но как особая форма бонапартизма, он в конечном итоге представлял рабочий класс до тех пор, пока защищал национализированные средства производства, планирование и монополию внешней торговли. В этом смысле бюрократия, даже сидящая на шее у рабочего класса, продолжала действовать в его интересах, пока остаются эти три ключевых элемента. В то же время его долгосрочные интересы противоположны интересам рабочего класса.
Все более удаляясь от рабочего класса и осознавая его особые экономические интересы, партийная бюрократия неизбежно устремляется вправо — к реставрации капитализма и частной собственности. Не понимая этой тенденции, мы не можем реально объяснить, что случилось с партией и Советским государством во время перестройки, когда партийные и комсомольские лидеры начали прямой путь к тому, чтобы стать «капитанами» бизнеса во время контрреволюции, закончившейся расстрелом Верховного Совета в 1993 году.
Казалось бы, переход части бюрократии на позицию открытой контрреволюции и ее разрыв с партией, реставрация капитализма и буржуазной демократии должны означать возможность для коммунистических партий, возникших из осколков КПСС, чтобы освободиться от правых бюрократических деформаций и вернуться к подлинно большевистским традициям. Реальный ход истории оказался намного сложнее.
Часть фрагментов Коммунистической партии Советского Союза, например таких как Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков) Нины Андреевой, хотя и имела огромную базу в 90-е годы, безнадежно застряла в сталинских догмах. Вместо того, чтобы честно и критически взглянуть на историю партии, лидеры и идеологи этих групп предпочли сохранить свои программные положения не позднее, чем на уровне документов XXII съезда КПСС. Не готовые к встрече с объективной реальностью, они предпочли теории заговора (теории заговора) серьезному анализу социально-политической истории СССР. Отсюда во многом безумное засилье в них антисемитизма в те годы. Все это определило их деградацию из относительно массовых организаций в небольшие секты, не имеющие никакого влияния в политике и отрезанные от нового поколения рабочего класса в России.
Коммунистическая партия Российской Федерации, с другой стороны, была более сложным явлением с самого начала и до настоящего времени. Созданный на базе старых первичных организаций КПСС в 1993 году, он изначально представлял собой сложную совокупность различных идеологических групп и группировок партийной бюрократии, многие из которых, с одной стороны, поддерживали Горбачева до его отставки, но не поддерживали его. встать на прямой путь контрреволюции. Центризм был преобладающей тенденцией в партийном руководстве в то время, что определило подъем группы Зюганова как новых партийных лидеров. В то же время КПРФ привлекала и не совсем коммунистические, а иногда и антимарксистские элементы, как бы парадоксально это ни звучало. Последнее сыграет катастрофическую роль для партии в ближайшие десятилетия.
В этот период руководство партии провозглашает участие в выборах и реформах главным (если не единственным) приоритетом КПРФ, тем самым ставя партию на путь меньшевистских ликвидаторов. Но насколько руководство партии было действительно готово к реальной борьбе с буржуазным режимом даже в рамках такого чисто легалистского подхода? Президентские выборы 1996 года стали яркой иллюстрацией того, что правящая клика Зюганова готова предать интересы партии и рабочего класса.
По всем законам политики 1996 год должен был стать моментом конца правления Ельцина. Вся страна охвачена непрекращающимся кризисом, зарплаты не выплачиваются месяцами и годами, многие отрасли промышленности парализованы, сотни и тысячи призывников гибнут в бессмысленной мясорубке чеченской войны, массы выражают всеобщую ненависть к либералам. «реформаторы», рейтинг Ельцина внизу накануне избирательной кампании, его не спасает даже грязная пиар-кампания по посещению территории Чечни с целью показать, что война якобы выиграна (теперь, спустя десятилетия, мы знаем, что даже официально он продлится до 2009 года, и его метастазы не закрываются до сих пор).
По результатам парламентских выборов 1995 года КПРФ уже является крупнейшей думской фракцией, в три раза опережая ближайших оппонентов из НДР Черномырдина по количеству депутатов.
Ельцин должен был проиграть, но этого не произошло. Почему? Обычно они относятся к фактору консолидации и действиям самого правящего класса: массивная материальная поддержка Ельцина со стороны крупнейших финансистов и местных буржуазных элит, грязная кампания черного пиара против коммунистов, выдвижение спойлеров (вроде генерала Лебедя), массовые фальсификации результатов голосования и т. д. Все это, несомненно, имело значение, но настоящий поворотный момент произошел в конце второго тура выборов.
Летом 1996 года Избирательная комиссия объявляет о победе Ельцина во втором туре выборов, опережая Зюганова почти на 14%. Более того, Зюганов в тот момент имел массовую поддержку регионов и буквально всех антиельцинских сил. Спустя годы даже либеральный политик Явлинский заявил, что эта победа на самом деле сфальсифицирована.
Но в таких условиях, когда были все юридические и политические основания для оспаривания результатов выборов, кто первым позвонил, поздравив Ельцина с победой? Геннадий Зюганов. Предательство состоялось, партийная бюрократия без боя отдала капиталистам победу. Перед лицом отказа от руководства массы были деморализованы и дезориентированы. В будущем Зюганов будет противоречиво объяснять свои действия, либо запугивая призраком гражданской войны, либо даже заявляя, что любые предположения о его возможной победе являются клеветой. Но факт остается фактом: партия и рабочий класс были преданы правящей кликой именно в тот момент, когда они были в шаге от легального прихода к власти.
Что предопределило очередную измену бюрократии? После восстановления Коммунистической партии бюрократическая элита прочно цеплялась за ее материальные ресурсы, не позволяя рядовым членам партии полноценно управлять, принимать решения и контролировать ее работу. Новая бюрократия с самого начала восстановила свои привилегии внутри партии. Попытки провести серьезные обсуждения были пресечены. Ленинский принцип построения организации всегда был «снизу вверх» — от партийных организаций к руководству — и предполагал предельную внутреннюю демократию в сочетании с дисциплинированным исполнением решений. Но это как раз то, в чем клика Зюганова не нуждалась. Ей нужен был гарантированный контроль над партией для защиты своих материальных интересов, которые нельзя было сочетать с ленинскими идеями и принципами партийного строительства. Этот особый интерес неизбежно подтолкнул бюрократию к сговору с правящим классом и предательству общих интересов партии. В то же время многие члены партии не были готовы бросить прямой вызов бюрократическому разложению, движимые мотивом защиты партии в целом. Но ценой такой защиты была растущая деградация, падение поддержки партии среди рабочего класса и растущий произвол партийной элиты.
Понятно, что конкретные последствия предательства руководства не проявляются сразу, а становятся все более очевидными и серьезными с течением времени, как раковая опухоль, которая постепенно растет и приводит тело к упадку и смерти. Точно так же движение зюгановской клики все более вправо только с годами приобрело ярко выраженный характер. Он получил явное выражение в таких явлениях, как:
1) слияние и взаимодействие партийной элиты с бизнесом, вплоть до выдвижения бизнесменов на выборах на федеральном уровне кандидатами от Коммунистической партии;
2) отказ опереться на рабочий класс и выдвинуть на выборах четкую коммунистическую программу, фактическое преобразование партийной программы в социал-демократическую;
3) заигрывание с великорусским шовинизмом и империей под влиянием чуждых ультраправых элементов в партии;
4) перенести поддержку партийного финансирования с членских взносов на государственное финансирование и «пожертвования» крупных бизнесменов (при этом почти четверть партийного бюджета сейчас тратится на содержание руководящих органов!);
5) изменения в уставе партии позволили Президиуму ЦК присвоить себе полномочия высшего руководящего органа партии — съезда.
6) серия бюрократических репрессий и выдворений в отношении районных и первичных отделений, а также отдельных членов партии и комсомола, имевших смелость критиковать такую вероломную и самоубийственную практику.
Последнее носит систематический характер с 2002 года. В 2008 году, когда де-факто исключена целая городская организация Ленинграда, такие меры бюрократических репрессий против левых партийцев приобрели качественно новый масштаб. За прошедший период чисткам подверглись московские, пензенские, челябинские, саратовские, татарские, ульяновские и другие организации. В Чувашии бюрократическая группа Шурчанова с благословения Президиума ЦК подвергла местный комсомол организационной чисткой за его лево-оппозиционную позицию. Список активистов, исключенных из партии и комсомола, чудовищен.
Приносит ли партия силы такое «очищение»? Напротив. «Красный пояс» давно утерян, количество местных организаций сокращается, а поддержка федеральных выборов падает из года в год. Но для нынешней правой партийной элиты это не имеет значения: они скорее готовы «выстрелить в ногу» партии, чем потерять контроль и привилегии. Таким образом, это ведет к упадку и гибели КПРФ. Для каждого сознательного члена партии это означает дилемму: либо партия устранит бюрократию и укрепит себя, вернувшись к большевистским традициям, либо бюрократия и чуждые классовые элементы убьют партию.
Ближайшая перспектива ясна: либо партия и комсомол очистятся от право-оппортунистических элементов и вернутся на большевистско-ленинский путь, либо они будут разгромлены и превратятся лишь в жалкий придаток буржуазного режима. В борьбе за восстановление принципов и традиций большевизма мы всегда будем готовым протянуть руку товарищества самым лучшим и последовательным течениям в КПРФ и ЛКСМ. Но вместе с тем, мы обязаны говорить прямо: больше нет времени на компромиссы и сомнения. Либо революционный марксизм в массовых организациях выживет и даст им мощнейшее развитие со времен распада СССР, либо он будет задушен бюрократами, правыми и холуями режима. Исход будет определяться в первую очередь решениями и действиям как организации, так и конкретных членов партии и комсомола.
Молодежь и студенчество
На протяжении последних лет мы видим, как наиболее активные слои студенческого сообщества включаются в борьбу за социальную справедливость и политические свободы. Очередной мировой экономический кризис, усилившийся из-за пандемии Covid-19, повсеместно демонстрирует антисоциальный характер капиталистической системы. Стремление сохранить прибыль банков и корпораций неизбежно приводит к ухудшению и без того плачевного состояния системы образования.
На протяжении всей истории «Новой России» правительство наступало на естественное право любого человека — образование. Слияние ВУЗов и школ во имя повышения эффективности, уменьшение количество бюджетных мест и увеличение доли платников ради увеличения прибыльности — вот лишь немногие из тех мер, которые превращают образование в нашей стране в привилегию. В первую очередь этой привилегии удостаиваются выходцы из наиболее обеспеченного социально общественного класса.
Не видя в этой системе перспектив, активная и сознательная часть учащейся молодежи стремится встать на путь борьбы за улучшение положения той социальной группы, к которой они относятся. Наиболее прогрессивные понимают, что первопричины всех имеющихся проблем кроются в общественно-экономической системе, и включаются в работу левых, марксистских организаций.
За последние годы можно наблюдать небывалый всплеск различных студенческих и ученических инициатив, объединяющих вокруг себя большое число протестно настроенных студентов и школьников. Некоторые задаются вопросом — «Почему они не решают свои проблемы через официальные университетские органы студенческой самоорганизации?». Разумеется, в тех случаях, когда в университете или в любом другом образовательном учреждении присутствует массовая официальная студенческая организация, мы считаем необходимым работать внутри нее. Планомерно мы должны брать руководство над этой организацией, чтобы контроль над ней перешел из рук сторонников или явных членов администрации в руки рядового студенчества. В тех же случаях, когда подобных объединений нет или же они представляют собой фиктивную организацию, для решения имеющихся проблем студентам необходимо прибегать к созданию своих собственных объединений, способных дать отпор любым мерам, направленным против интересов студентов.
Правящие элиты прекрасно осознают опасность объединения и выступления учащейся молодежи против себя. Потому через свои административные и пропагандистские органы они стремятся отвести формирующиеся низовые организация и объединения от реальной политики в русло охранительской и просистемной деятельности, не угрожающей положению правящего класса. Одним из таких лозунгов, под которым власти борются с любой независимой деятельностью, является «Университет вне политики». Таким образом, они следуют своей излюбленной тактике — свести решение всех проблем к бюрократическим или кадровым перестановкам. Их цель — лишить студентов возможности быть политическим субъектом. Для руководства вузов немыслима перспектива создания студентами независимой организованной силы, которая не зациклена только на решении своих местечковых проблем, а берется за решение более глобальных политических задач. Таким образом учащиеся ставят под сомнение единоличное право господствующего класса буржуазии на власть и представляют рабочую демократию как единственную альтернативу этой власти.
Мы можем и должны всячески поддерживать эти начинания и прилагать все усилия к их идейному и практическому просвещению. Нам необходимо бороться с засильем реакционных, леволиберальных и прочих воззрений, уводящих студентов от борьбы за всеобщую справедливость и равенство в сторону борьбы за абстрактные ценности, никак не влияющие на реальную жизнь учащейся молодежи. Необходимо помогать и принимать активное участие в создании самовоспроизводящихся студенческих организаций и взращивании организационной протестной культуры. Такие организации действительно смогут сделать из университетов и школ не просто образовательные учреждения, а настоящую школу классовой и гражданской борьбы. Активистов, проходящих через эту кузницу кадров, мы должны в дальнейшем включать их в ряды революционной марксистской организации по мере достижения идейного согласия.
Проблемы трудящихся женщин и борьба за социализм
Несмотря на казалось бы уже установленное формальное юридическое равенство, вопрос женской эмансипации по-прежнему остается на повестке дня в России. Этот вопрос тесно связан сегодня с вопросом классовым. В то время как представительницы эксплуататорского класса «освободились» благодаря своего привилегированному социально-экономическому положению, женщины-трудящиеся испытывают на себе двойной гнет капиталистической системы: они эксплуатируются как работницы и отрабатывают «вторую смену» дома, а также сталкиваются до сих пор с дискриминацией по половому признаку при приёме на работу.
Мужской шовинизм — неотъемлемой спутник такого гнета. Борьба за улучшение положения женщин и против мужского шовинизма, который оправдывает и закрепляет неравенство, должна стать безусловной установкой всех марксистов. Борьба за достойное положение в обществе против закостенелых предрассудков и лицемерия капиталистической системы массово привлекает молодых женщин на сторону оппозиционных и прогрессивных сил. Ни в коем случае нельзя игнорировать этот феномен. Нам всем необходимо участвовать в борьбе против насилия и дискриминации в отношении женщин.
Мы не можем откладывать вопрос эмансипации трудящихся женщин до будущих масштабных социалистических перемен. Вовлечение трудящихся женщин в борьбу за прогрессивные требования действительного равенства есть фактическое привлечение их к борьбе за социализм.
Однако такая борьба должна быть ориентирована на фактическое изменение положения женщин, а не на незначительные улучшения для отдельных привилегированных групп. Мы должны вовлекать в борьбу в первую очередь женщин рабочего класса, требовать улучшения социально-экономического положения трудящихся женщин, добиваться равной оплаты за равный труд и отмены списка запрещённых для женщин профессий, бороться с дискриминацией на рабочем месте и при приеме на работу, за соблюдение работодателем положений ТК о декретном отпуске и т.д. Нельзя согласиться с идеями т.н. «радикального феминизма», который не ставит под сомнение капиталистическую систему и представляет мужчин как «классовых врагов»; в свою очередь так называемые либеральные феминистки вообще не ставят на повестку дня вопрос о положении трудящихся женщин и класса, к которому они принадлежат, их интересует только представление женщин в правящем классе и госаппарате.
Как мы наглядно видим, само по себе наличие женщин в парламенте — вовсе не залог того, что эти женщины будут выступать в интересах других женщин. Только совместное движение работниц и работников против их эксплуататоров может изменить их положение и поставить вопрос по-настоящему радикально. Но этому препятствует то, что сегодня разные группы рабочего класса вынуждены бороться за свои рабочие места и жизненный уровень друг с другом. Некоторые группы при этом имеют более выигрышные позиции, а некоторые — наоборот. Во многих случаях работодатель мужчину-работника предпочитает женщине-работнице, женщину со взрослым ребёнком — женщине с маленьким ребёнком, который может часто болеть, молодого работника — немолодому и так далее. Это порождает конкуренцию внутри самого рабочего класса, потому что даже те, чьи позиции представляются нам более выигрышными, не защищены до конца от безработицы, сокращений, низкого уровня жизни, сверхэксплуатации. Устранение дискриминации различных групп — необходимое условие борьбы за более справедливое общество. Само по себе устранение такой дискриминации и неравенства внутри класса не сделает нас свободными, ведь конкуренция за место под солнцем, в равных или неравных условиях — неотъемлемая часть капиталистического общества. Но требования равенства, выраженные, по точному выражению Ульрики Майнхоф, «в форме тактического шага в стратегии эмансипации, освободительной борьбы», могут стать основой для для уничтожения всего общества насилия и эксплуатации.
Борьба за права женщин, борьба за равенство — это борьба за освобождение всего человечества.
Наши медиа и печатные издания
В области нашей информационной работы положительные тенденции и достижения соседствовали с недостатками и аспектами, требующими срочной и основательной корректировки в контексте текущего момента и политической активизации.
Будучи вынужденными после раскола в РРП и XIII съезда начинать фактически с нуля, мы смогли создать и развить сеть медиа-ресурсов. Среди них – сайт, ютуб-канал, газета, журнал, а также ряд малотиражных изданий.
Значительно возросло качество, объем и широта тематики загруженных видео на канал. Заметную роль в этом сыграла как работа давно функционирующих региональных организаций, таких как ленинградская, приморская, московская, коми-республиканская, так и новых, в том числе одной из наиболее молодых наших организаций – иркутской. Несмотря на шаги вперед, многие направления ещё очень слабы. Помимо упомянутых организаций, видеоматериалы и репортажи с мест либо не делаются, либо делаются крайне редко. Охват канала по-прежнему едва ли может сравниться с другими крупными левыми ресурсами, не говоря уже об основном источнике организации и пропаганды либеральных популистов. А на сегодняшний день именно видеоресурсы являются одним из важнейших инструментов донесения своей позиции и нахождения сочувствующих. Региональные организации должны повысить свое внимание к этому сегменту работы, включаться в него, записывая репортажи о социальных и трудовых конфликтах, используя имеющиеся в распоряжении технические средства. Страх перед тем, что поначалу эти материалы могут не дотягивать по качеству до наиболее развитых ютуб-каналов – лишь препятствие на пути действительного развития. Навыки и качество приходят с практическим освоением дела – именно от этого следует отталкиваться в своей мотивации.
Аналогичные тенденции прослеживаются, если говорить о таких ресурсах как наша газета и сайт. Безусловно удалось повысить качество материалов, но выпуск остается еще весьма ограниченным, а охват – явно недостаточным. За прошедшие два года мы подготовили и выпустили 4 выпуска газеты суммарным тиражом 18500 экземпляров – это крайне мало. Охват нашими печатными изданиями трудовых коллективов пока что по-прежнему можно исчислять в ничтожных процентах. Также проблемным вопросами остаются распространение и пересылка газет в регионы. Газета, помимо прямых контактов, должна быть инструментом нашей связи с трудовыми коллективами. Текущая ситуация с ней требует решительного и немедленного исправления, каковое может быть достигнуто только посредством развития малоформатных изданий, ориентированных на раздачу местными организациями на предприятиях. Каждая организация должна овладеть полным циклом изготовления таких материалов, в то время как газета должна быть в первую очередь федеральным политическим органом, ориентированным на продажу и распространение на политических мероприятиях. В аналогичном направлении работает и недавнее преобразование формата журнала «Социалистический призыв».
Кроме того, все местные организации должны иметь навык и возможность изготовления теоретических материалов (брошюр), затрагивающих как фундаментальные вопросы теории, так и актуальные проблемы рабочего движения. К сожалению, к настоящему момент такой навык и технические возможности для этого имели только ленинградская и московская организации, а фактически распространение на федеральном уровне ложилось исключительно на и без того перегруженную задачам Москву. Это положение необходимо исправить.
В целом, если предыдущий этап проходил для нас под знаком наработки качества наших медиа на базе уже существующих организаций, то в нынешний период политической активизации мы обязаны перейти к количеству и увеличить охват нашей пропагандой и агитацией за счет развития и включения в работу региональных организаций.
Принято в мае 2021 года